Принятие смерти — это не безвольность. Это принятие неизбежного. Смирившись с самым худшим, вы высвобождаете силу для дальнейшей борьбы за жизнь.
Смертельная болезнь
Сегодня мы затронем тему сложную и тяжелую. Мы поговорим о состоянии человека, узнавшего, что он смертельно болен.
Неизлечимых болезней немало. По статистике, сегодня в мире больше всего людей умирает от рака и сердечно-сосудистых заболеваний.
Что переживает человек, которому сообщили о роковом диагнозе? Какова его реакция на подобное известие? Что делать дальше?
А надо жить. Жить и бороться за свое будущее. Нужно попытаться понять, что пошло не так на вашем пути. Как взаимосвязаны душевные травмы и телесные недуги.
И начать лечение. И переосмысление своей жизни.
Сегодня врачи и психотерапевты, как западные, так и российские, берутся за излечение рака.
Однако не надо впадать и в иллюзии. Никто никогда не даст вам стопроцентных гарантий. Что-либо гарантировать, всяких без сомнений, может только Бог... или мошенник.
Приняв тяжелую новость, нужно... жить и надеяться дальше... Этот момент мы тоже обсудим в статье, на примере исцеления больной раком женщины.
Итак, если поставлен роковой диагноз...
Пять этапов восприятия своей смертности
Считается, что человеку, которому сообщили о его скорой смерти предстоит пройти через несколько этапов осознания этого известия. Пять состояний. Пять опытов души. Каждый из которых надо пережить.
- Обычно, первая реакция на сообщение о смертельной болезни — непризнание (отрицание). Человек категорически не принимает это известие. «Этого не может быть!», «Нет!».
- Затем наступает этап гнева с вопросом: «Ну почему именно я?» Человека возмущает, что он умрет, а другие продолжат счастливую жизнь. Он злится и негодует. Его ярость может обрушиваться на окружающих — близких, друзей, медработников.
- Период, когда ставятся условия, выторговывается жизнь... у врача, жизни, Бога. «Я буду соблюдать диеты...», «Я брошу все вредные привычки...», «Я буду молиться и заниматься благотворительностью...».
- Принятие смерти. Погруженность в себя. Грусть. Депрессивные состояния. На этом этапе впервые ситуация воспринимается реалистично. Человек соглашается с тем, что происходит, хотя у него еще есть надежда, что всё вдруг изменится. Окончательный факт смерти еще не принимается.
- Полное принятие процесса умирания. Человек готов к уходу из этого мира. Он становится спокойным и уравновешенным.
Все эти стадии нужно воспринимать как единое внутреннее состояние. Не надо, нельзя пропускать какие-то этапы, «застревать» в них или «перепрыгивать». Принятие своей смертности — процесс целостный. Мудрый.
Близким людям тоже не нужно акцентировать внимание переживающего это тяжелое состояние на определенной стадии или форсировать переход на следующую. Всё должно происходить естественно . Иначе нарушатся заложенные в нас природой механизмы перехода...
И еще. И это очень важно. Всё описанное выше вовсе не означает фатальность и покорность в принятии случившегося.
Принятие смерти — это не безвольность. Это принятие неизбежного. Смирившись с самым худшим, вы высвобождаете силу для дальнейшей борьбы за жизнь. А затем нужно действовать дальше. Лечить тело. Исцелять душу. Приняв, что однажды «меня здесь больше не будет».
Мудрость души
Стадии, через которые проходит душа человека, готовясь к смерти, свойственны не только периоду осознания и принятия своей смертности. Точно такие же этапы мы проходим, когда учимся принимать самих себя, такими, какими мы созданы природой, свою судьбу, свою жизнь. На важных этапах своей жизненной истории мы проходим, как по виткам спирали, через однотипные сценарии познания СЕБЯ.
По-настоящему взрослея, человек впервые вдруг видит самого себя без прикрас, в истинном свете. И поначалу, пугаясь разницы между надуманным и реальным, отрицает осознанное. Негодует на свою судьбу, ставит жизни условия, «выпрашивая» для себя поблажки, потом грустит и, наконец, принимает себя, как есть. Придя к гармонии с собой и миром.
Нарушение потока осознания, вторжение в процессы принятия реальности ведет к внутренним психическим сбоям. Не прожив полностью тот или иной этап, человек «цепляется» за чувства и эмоции этого периода, не отпускает их, «загоняя» в глубину. И эти переживания постоянно будут сбивать с пути нахождения душевного равновесия, уводя с главной дороги саморазвития на извилистые тропинки зависимостей, стрессов, тревожности, саморазрушения.
Исцеление себя
Подавленные эмоции нарушают душевное равновесие, искажают понимание себя. За броней психических защит становится сложно, почти невозможно, принять их. Однако забыть о них не удастся. «Загнанные в дальний угол» бессознательного чувства и эмоции постоянно стремятся проявиться, выйти на свет сознания, привлекая к вам определенные ситуации и людей — триггеров состояний, которые вы, скорее всего, избегаете.
Что же нужно делать?
Откройтесь своим эмоциям, желаниям, переживаниям... Наша «подводная» часть сознания очень чутко реагирует на установление контакта с ней. Позвольте своим чувствам течь и проявлять себя. Освободитесь от постоянного внутреннего напряжения.
Смирившись с фактом своей смертности, начните слушать себя. Свою глубину. Что там?
Если бы вам осталось жить всего год, что бы вы сделали или что перестали бы делать? А что если завтра уже не будет? И у вас есть только сегодня ...
Вы знаете, как это — любить и принимать любовь по-настоящему? Вы способны принять чью-то нежность и заботу без страха, что в вас разочаруются и отвергнут?
А как вы относитесь к себе? Любовь к другим, к жизни берет начало в искренней любви к самим себе. Любовь меняет мир... и это не просто слова.
Роковые обстоятельства своей жизни люди встречают по-разному. Я хочу вспомнить историю одной женщины, которая узнала, что смертельно больна, когда была на пороге глобальных перемен в своей жизни.
Победа над болезнью
Это реальная история. Она произошла с тридцатилетней женщиной Натальей Бобко с Украины. Одно время этот случай получил распространение в СМИ и Интернете. Суть произошедшего была такова.
До тридцати лет у Натальи была насыщенная, яркая жизнь с любимой работой, карьерой, путешествиями, при таком темпе жизни у нее не оставалось времени на личную жизнь. Но вот однажды она познакомилась с молодым человеком, с которым у нее сложились замечательные отношения. Они поженились. А вскоре она забеременела. Пара была счастлива.
Поначалу женщина не обратила особого внимания на небольшую горошину в носу. Пошла к врачу, сдала анализы... и выяснилось, что у нее рак. Врачи поставили диагноз «опухоль мозга». Но позже, когда Наталья обратилась в другой центр, диагноз изменился на «рак лимфатической системы». Что обнадеживало чуть больше — этот тип онкологии все-таки поддается лечению.
Врачи настаивали на аборте, от которого Наталья категорически отказалась — она очень хотела этого ребенка.
Далее был непростой поиск выхода из ситуации: нужно было найти оптимальный вариант лечения беременной женщины, при котором не пострадает ребенок. Наталья и ее муж консультировались не только с врачами, они общались и со священниками, благодаря которым поняли, что на всё в этой жизни — воля Божья.
И выход нашелся. Облучение пораженных участков организма, а после родов — химиотерапия.
В результате лечения опухоль исчезла, плод развивался без отклонений. И вскоре Наталья родила здоровую девочку.
Потом был многомесячный курс химиотерапии. И вот врачи констатировали: болезнь отступила.
Что же помогло Наталье победить беду?
Да, конечно, ее поддерживало окружение, близкие, муж. Ей даже писали слова ободрения незнакомые люди — ее история стала известна далеко за пределами Украины.
Но было и другое. Это внутренний настрой самой женщины.
Наталья рассказывала, что она все время была уверена в том, что всё будет хорошо. Она не считала себя больной. Не впадала в отчаянье. Она делала всё возможное для того, чтобы снова стать здоровой. Как при любой другой болезни. А смерть... Да, люди умирают... и в результате, казалось бы, не особо опасных заболеваний.
Лечащая врач женщины рассказала, что тоже надеялась на выздоровление своей пациентки: ей должен был помочь ее позитивный настрой и радостное ожидание появления на свет ребенка.
Так и случилось.
Причем, как показали обследования, после родов ее организм не был ослаблен, а количество злокачественных клеток уменьшалось. Это было похоже на чудо.
На неприятные последствия и проявления химиотерапии Наталья вообще не обращала внимания — не концентрировалась на страданиях, а думала о счастливом будущем.
И вот какие выводы она сделала, приняв и преодолев вызов жизни.
Надо всегда верить в лучшее.
Никогда нельзя отчаиваться.
Нужно менять свое отношение к происходящему, находить позитив.
И всегда искать выход из сложной ситуации.
Я вспомнила одну притчу. Из окна тюремной камеры на мир смотрели два заключенных. Один видел серость и грязь, наводящие скуку и тоску. А другой — радовался каждому лучику солнца, смене цвета небес, порывам ветра на воле...
Только мы решаем, как будем воспринимать происходящее с нами. Выбор в сторону радости и счастья можно сделать буквально в любой момент. Не нужно опускать руки. И выход найдется...
С любовью,
Ирина Гаврилова Демпси
Жизнь после рака
— У вашей дочери остеогенная саркома, крайне злокачественная опухоль в бедренной кости, — врач продолжал говорить что–то, но Елена его уже не слышала. За что? Почему именно у Ангелинки? У ее доченьки? Этого просто не может быть, может, ошибка?
— Ошибка исключена. Это рак. Как же вы так все запустили?
Лена постаралась взять себя в руки. В коридоре ждала дочь, нельзя было показать ей свое отчаяние, испуг, страх. В голове пульсировала мысль: нужно что–то делать! Но что? Ведь на завтрашний день назначена операция, травматологи полагали, что у девочки перелом из–за недостатка кальция, хотели установить в ножку металлическую пластину. Но знакомый врач, чувствуя что–то более серьезное, заставил сделать предоперационную томографию. И его опасения оправдались — это была саркома…
Родители паниковали: куда теперь обращаться, что делать? Оказалось, что счет идет на часы, ведь остеогенная саркома — коварная онкологическая болячка, которая развивается стремительно. Врач, который спас Ангелину своей «подозрительностью», не дав коллегам оперировать ее (иначе девочки уже не было бы в живых), порекомендовал срочно ехать в онкологический комплекс под Санкт–Петербургом.
— Мы были как слепые котята. Не знали, с чего начать, где найти нужные для лечения бешеные деньги, какие документы оформлять. Как сказать Ангелинке, что у нее рак и в лучшем случае ей в Питере отрежут ногу, а в худшем… Мы были в панике. Решили стучаться во все двери, обратились за помощью через СМИ, открыли тему на интернет–форуме «Дизель». И сразу откликнулись сотни незнакомых людей. Мы почувствовали их поддержку. Это не описать словами, но такое ощущение, что по невидимым каналам в тело вливались новые силы. Мы с мужем собрались и начали действовать. Такое тогда пережили — врагу не пожелаешь, до сих пор не могу вспоминать без слез. Но мы собрали ребенка в дорогу за три дня! Сейчас знаю, как сделать это, и стараюсь помогать другим родителям, для которых только–только прозвучал врачебный приговор: у вашего ребенка рак. В последнее время это, к сожалению, случается все чаще, количество случаев детской онкологии неумолимо растет. Поэтому всю жизнь буду помогать таким людям — в благодарность Богу за то, что он оставил мне дочь, — этот наш разговор с Еленой состоялся совсем недавно, после того, как Ангелину свозили в Санкт–Петербург на контрольное обследование — все косточки у нее оказались чистыми, метастазов нет.
Помогли нам — поможем и мы
— Лена, вы готовы передать свой горький опыт, который окажется для кого–то очень важным. Скажите, как пережить родителям кошмарную новость о диагнозе ребенка?
— Придя домой из больницы, где впервые сообщили о страшной болезни их ребенка, люди остаются наедине со своим ужасом. Горе так давит, что наступает паралич чувств, воли, хочется обнять ребенка и не выпускать его из рук, словно это защитит его от смерти, которая стоит рядом и ждет. У нас пока нет психологов, да и вряд ли можно найти какие–то слова, которые успокоили бы родителей в такой момент. Смотришь на живого ребенка и понимаешь, что внутри он умирает, а ты не в состоянии остановить это. Ужас может победить только надежда. Надежда на то, что еще не все потеряно, что сейчас рак лечат, необходимо только быстрее начать это делать. Все время нужно держаться за спасительную мысль «еще не поздно, мы спасем ребенка» — это помогает не сойти с ума.
— И с чего нужно начинать борьбу за жизнь?
— С конкретных действий. Важно определиться с клиникой, где ребенок будет лечиться. Если целесообразно остаться в Кыргызстане, следует идти в фонд Help the children–SKD, там есть специалисты и психологи, которые все расскажут и подскажут. Эта организация основана мамой, спасшей ребенка от рака крови. Help the children– SKD сейчас стала спасательным кругом для таких, как мы.
Когда вы определились с клиникой, нужно выслать туда медицинские документы и получить предварительный счет за лечение. Это очень важный документ, без него вы не имеете права собирать средства через интернет–форумы и СМИ. Когда счет, или, как его называют, инвойс, у вас на руках, идите и стучитесь во все двери. Рассказывайте о своей беде, не бойтесь просить помощи, вокруг много добрых людей, которые понимают, что от такого никто не застрахован.
Если вы решили лечиться в России, езжайте в клинику сразу, как найдете деньги на билеты и первичное обследование. Уже на месте обратитесь к завотделением, лечащему врачу, узнайте, какие фонды помогают детским онкологическим отделениям и просите помощи у них. Нам помог фонд «АдВита», спасибо ему большое. Первые деньги на спасение Ангелинки перечислил капитан хоккейной команды «Локомотив» Иван Ткаченко. Он четыре года каждые 2–3 месяца отдавал по полмиллиона рублей на лечение детей, больных раком. Этот человек погиб в авиакатастрофе через неделю после того, как мы узнали, что он нам помог. Мы всегда будем молиться за его душу.
— Были моменты, когда вы думали: все, ничего не получится?
— Да. И не раз. Когда мы собрали Ангелину за три дня, наступила эйфория, появилась уверенность, что у нас все получится. Но тут выяснилось, что ни в одной авиакомпании нет свободных билетов сразу на пять мест. Ведь к этому времени дочь была в гипсе, передвигали мы ее только на каталке. Везти же поездом тяжелобольного ребенка не могли. Мы были в отчаянии, но сотрудники авиакомпании пошли навстречу, стали обзванивать клиентов, объяснять ситуацию, просили передвинуть сроки полета или сменить место. И вот мы в самолете. Нервы на пределе, Ангелинка слабая, и хоть нам дали справку, что она перенесет полет, все равно страшно. Прилетели в Питер, вроде бы все. Но тут нас останавливают пограничники и не пропускают Ангелинку. Говорят, что у нас не оформлена какая–то бумажка и нас депортируют следующим рейсом. Я умоляла, рыдала, говорю: хотите, на колени встану? Ну нет у нас времени назад лететь. Помогло письмо от нашего Минздрава, после нескольких часов уговоров нас все же пропустили.
— Как вас приняли в отделении? Как нужно себя вести, чтобы не было предвзятого отношения со стороны врачей, других родителей?
— Безусловно, врачи там с нами разговаривают строго, деловито, но не черство. Такая манера общения нужна для того, чтобы родители, находящиеся в постоянном стрессе, понимали свои основные задачи и выполняли их. А вообще, когда человек попадает в такую ситуацию, ему жизнь жестко дает понять, что он ничего не контролирует. Не нужно даже пытаться это делать, только силы потеряешь. Быстро учишься принимать ситуацию такой, какая она есть. Подстраиваться. В отделении все на взводе, у всех дети тяжелые, и большинство безнадежные, родители рядом с ними просто помогают облегчать муки. Мы сразу стали частью этого больничного уклада, не нами придуманного. Поэтому отношения и врачей, и пациентов, и родителей были теплыми. Все друг друга поддерживали. Помню только двоих родителей, которые были озлоблены от страха и никого к себе не подпускали. Их дети «ушли» очень быстро. Знаете, когда на небесах решают, оставить вам ребенка или нет, важна каждая мелочь, нужно полностью переосмыслить жизнь, свое отношение к миру, к Богу, нужно духовно вырасти, чтобы вам «дали взаймы» жизнь ребенка, которого хотели забрать.
— Что было самым трудным в лечении?
— Время ДО операции. Дочь кричала от боли, лекарства уже не помогали. А ей нужно было выдержать курс предоперационной химиотерапии, ведь болезнь была запущена, в легких могли быть метастазы, которые нужно было «убить». Я сидела у края кровати и держала Ангелинку за руку. Она плакала, говорила такие слова, которые разрывали сердце. Твердила: «Мама, почему ты мне так много не разрешала? Я так хотела собаку, ты не позволила, хотела велосипед, а ты не купила». Тогда, как в тумане, ответила: обязательно куплю, только поправляйся. А она расплакалась: ты что, зачем мне теперь велосипед?
Отныне мое «нет» звучит только в крайних случаях, когда что–то действительно нельзя разрешить, все остальное — пожалуйста. И всем родителям хочу сказать: мы, взрослые, так часто лишаем детей радости только потому, что нам это будет неудобно: велик некуда ставить, шерсть собачья повсюду… Нельзя откладывать на завтра счастье детей. А если оно не наступит, это «завтра»? Как вы будете жить дальше?
— Говорят, в окопах не бывает атеистов. Вы просили Бога помочь?
— Всегда верила, что там, наверху, есть высшая сила. Но когда произошло такое с Ангелинкой, спрашивала у Бога: за что это нам? У нас дружная семья, никому дорогу не перебегали, помогали другим людям, за что так несправедливо наказывать? В какой–то момент наступило разочарование, обида на Бога. Вовремя поняла, что ни в коем случае нельзя этого делать — это путь в никуда. Без веры в такой ситуации не выстоять.
В Питере был человек, который очень нам помогал. Он посоветовал сходить в несколько церквей, молиться. Я так и делала. И в тот день, когда мы срезали Ангелине длинные волосы (они стали выпадать от химиотерапии) и стали сжигать их, я просила у Всевышнего: пусть с этими волосами сгорит и наше несчастье. В ту ночь снится мне сон, а по ощущениям, словно не сплю, а нахожусь в каком–то трансе, не могу шелохнуться… Слышу голос, который заполнил пространство вокруг, такой тягучий. Звучит вопрос: «Чем ты больна?». Из последних сил говорю: «У меня остеогенная саркома». Не обманула, ведь вместе с дочкой болела и я, связь матери с больным ребенком настолько сильная, что кажется — вы единое целое. На следующий день у Ангелины начались изменения, боль уменьшилась, «химия» стала давать результат.
— Ангелине ампутировали ногу. Как вы помогли пережить ей этот момент?
— Наоборот, она помогла мне пережить те дни. После операции я боялась взглянуть на нее, без ноги. Ангелина же сказала, что из нашей семьи это произошло именно с ней, потому что она сильнее всех. И она будет жить дальше. Моя девочка с неидеальными анализами, слабенькая, умудрялась договариваться с врачами, чтобы они отпускали ее на экскурсии по Питеру. Она каждый день проживала как последний. Благо в Питере хорошо поставлена система внутрибольничной реабилитации. Там есть даже служба исполнения заветной мечты ребенка. Одна девочка хотела стать моделью, ей подарили профессиональную фотосессию; другой мальчик мечтал полетать на вертолете, все организовали, но он не смог… Ангелинку спросили, хочешь вместо него, она радостно ответила: да!
Когда мы вернулись домой, дочь сказала: никакой коляски, буду ходить на протезе. Я не инвалид, не нужно меня душить заботой. Буду учиться в родной гимназии, хочу вернуться на телевидение. (Ангелина вела детскую телепередачу. — Авт.) Я ей ничего не запрещаю — пусть! Это ее жизнь, ее судьба, дочь не моя собственность.
— Лена, вы же понимаете, что рак — коварная болезнь, в первые пять лет может произойти рецидив. Это не становится фобией?
— Не буду врать, страшно. Сначала вообще был кошмар, вглядывалась в дочь постоянно, мне мерещилось, что она то бледнеет, то синеет, то еще что–нибудь. Но каждый раз, когда думаю об этом, начинаю молиться. Прошу Бога об одном: хочу понять, для чего он послал нам такие испытания? Сейчас начинаю помогать родителям других детей, но это не сделка со Всевышним, это мое желание отблагодарить его за то, что оставил мне дочь. Никогда раньше у меня не было более осознанного материнства, чем сейчас.
У меня две дочки, очень люблю их, и это чувство не уходит из души ни на минуту, не замыливается буднями, живу с ним постоянно. С удовольствием помогаю своим девочкам взрослеть, идти по жизни. Теперь не буду ни в коем случае мешать им родительской заботой. Кстати, недавно мы завели четвероногого друга: на форуме «Дизель» есть раздел про животных, там нашли объявление типа «Отдам в хорошие руки щенков–дворняжек». Один из симпатичных пушистых комочков стал нашим… А вот тему про Ангелинку на «Дизеле» я до сих пор не могу прочитать до конца, начинаю рыдать. Мы с мужем безмерно благодарны всем, кто помог нашей семье выстоять, спасти дочь от рака.
Конечно, все может случиться, мы еще не проскочили пятилетний рубеж, когда наиболее вероятны рецидивы. Но, пройдя через все испытания, я научилась жить здесь и сейчас, не строю планов, не загадываю на будущее, стараюсь не смотреть в прошлое. Сегодня хорошо, солнце светит, дочка улыбается, все живы — это и есть счастье. За него нужно быть благодарным Богу и проживать этот день как маленькую жизнь. Ведь не у всех бывает завтра…
Дети болеют. Это нормально. ОРЗ и ОРВИ, ветрянка, паротит, даже менингит, корь и скарлатина –диагнозы неприятные, но не очень страшные – есть понятное лечение, и от них обычно довольно быстро выздоравливают.
А бывают диагнозы по-настоящему страшные:
- они выглядят как фамилия после слова «синдром» - Дауна, Ретта, Вильямса, Смита-Магениса, Стивена-Джонсона и т.п.
- или как аббревиатуры: ДЦП, УО, ЗПР, ЗПРР, СДВГ
- или как знакомые всем слова вроде «аутизм», «шизофрения», «имбецильность», «лейкемия», «лимфома» и т.п.
- или как никому неизвестные и от этого ещё более пугающие слова редчайших заболеваний.
Узнать такое про своего ребёнка, тем более для людей, выросших в агрессивном, не толерантном обществе – это горе. Горе – это состояние, в которое попадает человек, когда теряет что-то очень важное для себя.
В случае постановки страшного диагноза ребёнку человек часто теряет всё или что-то из этого:
ОЩУЩЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ, попадает в переживание опасности жизни ребёнка и своей собственной;
ОЩУЩЕНИЕ СТАБИЛЬНОСТИ И ОПРЕДЕЛЁННОСТИ , вот только что всё было понятно и вдруг неожиданно ситуация изменилась, изменилась резко и кардинально, в ней появились новые неизвестные данные, много неизвестных!
ОБРАЗ БУДУЩЕГО , попадает в состояние неопределенности будущего, ещё вчера мы что-то планировали, мечтали, собирались, а теперь как дальше-то?
ОБРАЗ СЕБЯ, СВОЮ ИДЕНТИЧНОСТЬ. Например, такую: «я – родитель здорового ребёнка», «я – хороший родитель», «я – благополучный успешный человек», «я – тот, кто может справиться с любой ситуацией», «я – тот, кто никогда не унывает» и даже «я – тот, кому всегда везёт» и т.д. Самые разные могут быть идентичности, которые страдают при столкновении со страшным диагнозом. Об идентичности «родитель ребёнка-инвалида» или «родитель смертельного больного ребёнка» и даже об идентичности «родитель недоношенного ребёнка» никто из нас никогда не мечтал и не прикидывал её на себя. Принять такую роль очень тяжело и страшно. Отказаться от прежней идентичности – горько, жутко.
Если человек что-то потерял, он начинает горевать. Исследователи говорят о том, что процесс горевания включает в себя такие стадии как Отрицание, Гнев, Торг, Отчаяние/Печаль, Принятие. Их прохождение не обязательно идёт в таком порядке. Мы сейчас не будем углубляться в теорию.
Ведь если человек переживает горе, ему не до сложной теории, не до умных слов. Ему очень трудно сохранять спокойствие и трезво оценивать ситуацию, выбирать разумные шаги. Человек теряет способность мыслить критически и начинает метаться в поисках опровержения диагноза или «волшебной таблетки», которая быстро избавит его ребёнка от этого ужасного диагноза.
Это нормально! Наша психика не выносит неопределенности, то есть не может находиться в ней длительное время, всегда стремится найти опору, стабильность, ясность и выход, решение, план действий.
Чем более неожиданным для человека оказалось известие о диагнозе, чем он менее четкий, чем меньше ясности в лечении и прогнозах, тем выше вероятность того, что известие станет для родителя шоковым и будет воспринято его психикой как травматичное. Основная эмоция в таком случае - страх. Страх за жизнь ребёнка (сейчас и в будущем) и свою собственную с таким ребёнком. Этот страх – животный ужас. Такой сильный страх отключает или ослабляет функции лобных долей головного мозга, которые отвечают за планирование. Управление перехватывает более древняя, а значит, более сильная часть мозга – лимбическая система и , у которой только 3 варианта действий: бей, беги или замри.
Человек, переживающий шок, впадает в одно из этих состояний или в каждое из них попеременно. Как это проявляется?
БЕЙ: человек реагирует на слова и действия окружающих и на события агрессивно, чрезмерно и не адекватно ситуации, любая мелочь вызывает у него раздражение или вспышку агрессии, или слёзы, рыдание, с которым сложно справиться.
БЕГИ:
человек пытается уйти от проблем и непосильных задач, как будто сбежать, спрятать голову в песок «ничего не хочу знать, не хочу ничего решать, хочу уснуть и проснуться, а весь этот ужас исчез» или физически сбегает – из семьи, от ребёнка, в собственную болезнь и беспомощность.
Или наоборот, включается в бурную хаотическую деятельность – срочно, быстрее, спасать, бежать, время уходит! Человека швыряет из стороны в сторону, он мечется в панике между врачами, знахарями, остеопатами, гомеопатами, разными специалистами и шарлатанами, продаёт имущество, влезает в колоссальные долги, чтобы оплатить услуги всех этих людей, иногда мечется по всему миру, неразумно растрачивая все свои ресурсы и ресурсы семьи.
ЗАМРИ: человек как будто выключается из происходящего, слабо реагирует на внешние раздражители, если его настойчиво теребить, отвечает «а? что? ага». Телом он здесь, а мыслями где-то далеко/глубоко или нигде, в звенящей пустоте.
По этим признакам вы можете определить, что у человека шок или пост-шоковое состояние, в котором он застрял. Ему необходима помощь, желательно помощь профессиональных психологов, умеющих работать с шоковой травмой. Окружающим важно понимать, что главное, в чём нуждается человек, находящийся в таком состоянии – в возвращении спокойствия, устойчивости и возможности ясно мыслить и принимать взвешенные решения. Обращаться к его логике, взывать к голосу разума, пытаться что-то объяснить и в чем-то (пере)убедить довольно сложно – высшие психические функции ослаблены, т.к. лимбическая система включила на полную мощность сирену SOS! ALARM! Вы сами сможете быть спокойным, ясно мыслить и принимать разумные решения в помещении, в котором воет пожарная сирена и мигают аварийные лампочки? А если вы в этом помещении заперты вот уже месяц, год, несколько лет? Представили? Какая главная задача в такой ситуации? Правильно. Отключить сирену и лампы.
Для того чтобы это сделать, нужно обращаться не столько к разуму, сколько к телу. Только всё тело целиком является более мощным нашим партнёром, способным успокаивать лимбическую систему, то есть противостоять древним структурам нашего же головного мозга и возвращать нам контроль и способность ясно мыслить.
Поэтому человеку важно прийти в максимально возможное на данный момент спокойное состояние прежде, чем принимать какие-то решения, связанные с ребёнком. И главная задача помогающего специалиста (врача, психолога, другого профессионала) или близкого, находящегося рядом, помочь родителю вернуться в состояние спокойствия.
Помимо страха, родители испытывают много других тяжелых переживаний. Подробнее о них и о том, как можно помочь, в видео-рассказе о концепции помощи родителям "особых" детей проекта "Особый ресурс", которую мы назвали "Выход из Лабиринта Бессилия".
Большинство знаменитостей стараются не афишировать состояние своего здоровья, но многие открыто заявляют о своих проблемах, рассказывают о лечении и о своей победе над страшными прогнозами. Это вдохновляет и дает силы тысячам людей бороться с онкологией, заставляет поверить в собственные силы и дарит надежду на лучшее.
Эмануил Виторган
Актер не знал о своем диагнозе вплоть до того момента, когда он встал на ноги после операции. В 1987 году он попал в больницу, и его первая жена Алла Балтер попросила врачей сказать мужу, что у него туберкулез. Эммануил Гедеонович признается: если бы он знал о своей болезни, у него бы оголились нервы. А так он боролся с надеждой на выздоровление и смог победить.
Андрей Гайдулян
Звездный актер стоически принял известие о болезни летом 2015 года. Не стал опускать рук, срочно уехал на лечение в специализированную клинику в Германии. Немецкие врачи подтвердили диагноз: лимфома (онкологическое заболевание лимфатической ткани). Он боролся за свою жизнь всю осень, а 14 февраля 2016 года он уже вышел на сцену театра, вскоре начались отложенные ранее съемки. Весной 2016 Андрей Гайдулян во всеуслышание заявил, что лимфома побеждена.
Лайма Вайкуле
Певица столкнулась с раком груди в 1991 году. Заболевание было обнаружено у нее уже в той стадии, когда врачи не могли ничего обещать. Шанс выжить составлял всего лишь 20%. Поначалу звезда опустила руки, впала в депрессию и всерьез готовилась к смерти. Но здравый смысл одержал победу над депрессией. Певица согласилась на операцию, которая прошла успешно. Лайма Вайкуле смогла переосмыслить всю свою жизнь и теперь постоянно помогает онкологическим больным не терять веру в себя и в свою победу.
Борис Корчевников
Телевизионный ведущий узнал об опухоли после проведенного МРТ (магниторезонансная томография). По словам самого ведущего, он всерьез готовился к смерти, спеша окончить все важные дела. К счастью, операция была проведена вовремя, а дальнейшие исследования опухоли показали, что она была доброкачественной.
Иосиф Кобзон
Он борется с недугом фактически с 2002 года. Ежедневно, не сдаваясь ни на секунду. У него есть свой рецепт для поддержания себя в форме, несмотря ни на что. Как бы плохо он себя не чувствовал, как бы не угнетала депрессия и страх умереть в любую секунду, надо вставать и идти, заниматься полезными делами, не позволять себе праздно проводить время или просто лежать в постели. И тогда у болезни просто не будет шансов.
Ирина Салтыкова
Певица узнала о болезни в 30-летнем возрасте. Она не боялась умирать, но боялась, что близкие не смогут пережить ее потерю. Мысли о дочери поддерживали веру в исцеление. Она верила, что ее вылечат. Но о болезни не может говорить до сих пор, хотя прошло уже больше 20 лет.
Александр Буйнов
Самообладанию и сдержанности певца можно только позавидовать. Узнав о том, что у него диагностирован рак, певец невозмутимо отправился в клинику на операцию. О нем переживали все, только он сам был спокоен. Когда спрашивают о самочувствии, Александр лишь усмехается, говоря, что у него что-то вырезали по мужской линии. Но исполнитель не забывает кокетливо подчеркивать: по той же линии у него все в норме.
Светлана Сурганова
Ей диагностировали рак кишечника в 30-летнем возрасте. Несколько лет она боролась и всегда верила, что будет жить. Лишь пятая полостная операция завершилась полной победой над болезнью. После выздоровления Светлана всегда призывает своевременно обращаться к врачам. Она сама дотянула до последнего, прежде чем пойти в больницу, хотя звоночки онкологии замечала давно.
Валентин Юдашкин
Известный модельер узнал о своем заболевании осенью 2016 года и тут же ринулся в бой с болезнью. К счастью, его заболевание было обнаружено на раннем сроке, что давало очень большие шансы на победу. Валентин Юдашкин осознанно принял решение лечиться на родине, о чем ни разу не пожалел. Уже в марте 2017 он заявил о своем полном выздоровлении. Он точно знал, что смог выстоять благодаря поддержке супруги, дочери, своих друзей. И отдельно благодарил за поддержку Филиппа Киркорова.
Шура (Александр Медведев)
У эпатажного певца страшная болезнь проявилась тревожными звоночками в виде неприятных снов и болевых ощущений. Визит к врачу звучал, как приговор: рак яичка. Певец отбросил все свои амбиции, на время ушел с эстрады, перенёс операцию по удалению яичка и 18 курсов химиотерапии. Он потратил на свое лечение 7 лет жизни и много денег. Переосмыслил происходящее и в 2014 году вместе со Светланой Сургановой записал композицию «Молитва». Он считает певицу сестрой по несчастью, чудом исцелившейся, как и он сам.
К сожалению, далеко не всегда борьба с болезнью оказывается успешной. Напомним, что 22 ноября 2017 года в Лондоне скончался знаменитый баритон у которого была опухоль мозга.
Рано или поздно врач может объявить, что вы серьезно больны. Первая ваша мысль наверняка будет о том, что с этого момента жизнь покатится под гору. На самом деле это не так.
Самой устрашающей новостью является диагноз "рак". Большинство мужчин подобное сообщение повергает в ужас, и такие отвлекающие факторы, как боли или лечебные процедуры, не смягчают удара. Катастрофы типа несчастного случая или инфаркта сразу же оглушают жертву, и человек, оправившись от первоначального шока, должен научиться жить со своим недугом. Советы, которые вы прочтете далее, относятся к раковым заболеваниям, но такая линия поведения приложима к любым серьезным болезням.
В отличие от травм и инфарктов, когда вы немедленно осознаете, что с вами произошло, диагностика раковой опухоли обычно занимает много времени и походит на медленную пытку. Вот традиционный сценарий: вы или врач замечаете нечто необычное; врач говорит, что, возможно, это опухоль, но, может быть, и нет; голос врача звучит обнадеживающе, а вам очень хочется ему поверить; врач добавляет, что дополнительные анализы и консультация у специалиста дадут больше информации. У вас появляется несколько дней надежды, а затем вы узнаете, что у вас обнаружили нечто более чем подозрительное. Вы в отчаянии, но можете вновь воспрянуть духом, когда доктор начнет уверять вас, что у многих мужчин с аналогичными симптомами рак все же не подтверждался. Дополнительные анализы и, вероятно, биопсия, дадут окончательный ответ. Это потребует еще одного посещения врача, а значит, еще нескольких дней, заполненных страхом и беспокойством.
Несмотря на то, что результат может быть удручающим, многие пациенты ощущают громадное облегчение в день взятия биопсии, будучи убеждены, что теперь, наконец, узнают окончательный диагноз . Их весьма обескураживает сообщение о том, что потребуется выждать еще нескольких дней, пока патологоанатом изучит взятую пробу тканей. Добавьте к этому еще пару дней, поскольку патологоанатомы, как правило, не работают по выходным.
Значит, еще один визит к врачу. Время в ожидании приема тянется как резиновое. Наконец, вам сообщают, что диагноз подтвердился. Сердце у вас падает, но вы рассчитываете услышать в последующих объяснениях нечто обнадеживающее - ведь врачи всегда стараются подчеркнуть положительные стороны, вы надеетесь услышать, что это очень маленькая опухоль и ее обнаружили как раз вовремя, вас интересует, есть ли метастазы? Ответ на такой вопрос требует новых исследований и, значит, дополнительных задержек, в некоторых случаях об этом можно узнать только после операции или после того, как метастазы действительно появятся.
Получение доказательств того, что у вас действительно рак, зачастую превращается в последовательную серию ударов. Три-четыре таких удара подряд вполне способны выбить из колеи любого человека. Пациент погружается в безнадежное отчаяние. Его жизнь перемещается в коридоры клиник и приемные врачей-специалистов в ожидании все новых и новых плохих известий. Ваша убежденность, что нормальная продуктивная жизнь закончилась, с началом лечения может даже усилиться, когда вы увидите онколога или радиолога в компании других раковых больных, которые действительно ужасно выглядят. По прошествии нескольких месяцев большая часть мужчин вновь обретает некоторый вкус к жизни, но им редко удается избежать чувства безвозвратной утраты - даже если все идет к лучшему. Я испытал это на собственном опыте.
Несмотря на заявления некоторых авторов, диагноз "раковая опухоль" действительно очень плохая новость. И все же это не самая худшая болезнь, которая может поразить человека. Людей, проживших 10 лет после первого инфаркта, меньше, чем выживших за такой же период после многих разновидностей раковых опухолей, и все же жертвы инфарктов берут себя в руки и продолжают жить, приспосабливаясь к новым условиям. Больные раком должны делать то же самое.
РАССКАЖИТЕ ВСЕМ - ОНИ ПОМОГУТ ВАМ!
Расскажите о вашем заболевании членам семьи и родственникам, а также друзьям и коллегам, с которыми регулярно общаетесь. Все равно рано или поздно они о нем узнают, а услышав об этом от вас, поймут, что вы им доверяете.
Больные раком, особенно мужчины, чаще всего скрывают это, но нести на душе такой груз очень трудно. Мысль о болезни не покидает вас. Серьезный недуг как бы изолирует вас от окружающих, особенно от незнакомых. Вы с горечью глядите на других, очевидно, счастливых людей - в то время как на вас лежит настолько тяжелое бремя, что временами вы удивляетесь, почему же никто ничего не замечает. Но они просто не могут этого видеть, вы сами должны рассказать им.
В данном случае вы не просто сообщаете новость, чтобы вызвать к себе сочувствие, хотя, разумеется, получите его в достаточном количестве - порою оно даже будет раздражать вас. Вы делитесь своей бедой с окружающими, как рассказали бы о любом другом большом событии в вашей жизни; ведь люди всегда обмениваются новостями, а вы должны поддерживать непрерывную связь с обществом.
Не пытайтесь предугадать, как те или иные люди воспримут ваше сообщение. Многие, в начале потрясенные и исполненные сострадания, позже будут поддерживать с вами такие же отношения, как и прежде, время от времени интересуясь вашим самочувствием и возможным прогрессом в лечении. Можете ожидать и бездумных ободрений типа: "Я уверен, что в конце концов у вас все будет хорошо... ", и утомительных историй о знакомых, у которых тоже был рак. Даже если это вам неинтересно, вежливо выслушивайте всех.
Но будьте готовы и к тому, что некоторые люди начнут исчезать из вашей жизни! Их первая реакция, возможно, ничем не будет отличаться от только что описанной, но вскоре их поведение начнет настораживать вас. Они, по возможности, не будут садиться рядом с вами во время ланча, а друзья вдруг почему-то перестанут звонить и заходить в гости. В ответ на ваше приглашение они сошлются на другие планы. Осознать, что старый друг избегает вас - нелегко, но вы должны знать, что такое с раковыми больными происходит постоянно. Подобное поведение, разумеется, бессердечно (если это вас хоть как-то утешит, знайте, что вашего друга почти наверняка мучает совесть), но некоторых людей тяжелые болезни окружающих ужасают до такой степени, что они предпочитают сбежать от них подальше. По прошествии нескольких месяцев вам, возможно, удастся вновь с кем-то сблизиться и восстановить прежние отношения. Обвинения и упреки здесь ни к чему, надо просто простить людям их слабость.
Немногие из окружающих окажутся воистину святыми - они будут очень внимательны, не проявляя ни слезливой жалости, ни бездумного оптимизма. Позже они захотят узнать подробности о вашем лечении, и вы обнаружите, что с ними легко говорить о своих чувствах и страхах. Такие люди будут вам очень нужны, но кто окажется именно этим человеком, абсолютно непредсказуемо.
ЕСЛИ У ВАС ОБНАРУЖЕНА ОПУХОЛЬ, ОБЯЗАТЕЛЬНО ИДИТЕ К ОНКОЛОГУ
Онколог (врач, специализирующийся на раковых опухолях) вновь просмотрит вашу медицинскую карту, результаты анализов и биопсии, после чего предложит какие-то дальнейшие действия. Обязательно посетите этого специалиста, даже если у вас маленькая и легко излечимая опухоль.
Врач, поставивший вам диагноз , в первую очередь - хирург. При необходимости он, конечно, порекомендует и другие виды лечения, но наиболее знакомой и предпочтительной для него является операция, особенно в сомнительных случаях.
А вам, естественно, захочется обсудить и иные возможности.
Вдобавок может оказаться, что раковые опухоли - не самая известная область для вашего врача, или он просто не любит заниматься ими. А онколог специализируется именно на таких пациентах, чьи страхи и вопросы совпадают с вашими. Исходя из своего опыта, могут сказать, что онкологи более внимательны к пациентам. Почти для всех раковых больных визит к онкологу - вполне обычное дело; лечащий врач наверняка посоветует вам посетить его и не будет возражать, если такое предложение выскажете вы сами.
Спросите, нельзя ли принять участие в клинических испытаниях.
Многие люди участвуют в клинических испытаниях, пробуя на себе новые методы химиотерапии, современные синтезированные гормоны и (весьма редко) новые хирургические или радиологические методики. Если вы захотите принять участие в таких испытаниях, то ваша цель - в первую очередь, помочь себе, а не всему человечеству.
Пациенты почти всегда отшатываются, когда я упоминаю о клинических испытаниях. "Почему я должен пробовать на себе не проверенное лечение", - спрашивают они. Я объясняю, что клинические испытания отличаются от клинических исследований. Медикаменты или методики, попадающие в клиники на испытания, уже прошли ранние стадии исследований. Специалистам известен спектр их действия, они знают, что эти препараты относительно безопасны и более эффективны по сравнению с применяемыми. Для получения официального одобрения создатели и исследователи новых методов лечения и медикаментов должны сравнить их с наилучшими аналогами и выиграть в этом соревновании, вот поэтому каждый участник испытаний получает наилучшее лечение.
ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К ГРУППЕ ПОДДЕРЖКИ
Ваша жена (или подруга) и близкие друзья поддержат вас, но никто не сделает это лучше людей, разделяющих с вами ту же беду. Врачам и клиникам, занимающимся лечением тяжелых заболеваний, подобные группы известны. Мужчины гораздо менее охотно говорят о своих чувствах, чем женщины, но поверьте - в таких группах никого не принуждают к подобным, разговорам, вы можете просто молча присутствовать. Я всегда настаиваю, чтобы мои пациенты испробовали это - и многие из них потом благодарят меня.
БЕРЕГИТЕСЬ ЛЮДЕЙ, ТРЕБУЮЩИХ, ЧТОБЫ ВЫ БЫЛИ СЧАСТЛИВЫ
Читайте все, что можете. Однако предупреждаю вас, что есть один назойливый тезис, постоянно присутствующий в популярной литературе и других медицинских изданиях. Звучит он примерно так: "Взбодрись или умри!" Еще в старых голливудских фильмах героиня оказывалась на грани смерти потому, как объясняет зрителям доктор, что "утратила волю к жизни". Тут с неизбежностью рока появляется герой, благодаря которому утраченная воля восстанавливается, героиня распахивает глаза и, тут же ожив, восстает с одра.
Энтузиастов наверняка шокирует такая характеристика. Они искренне верят в свои чудесные советы, восклицая, что медицина может бороться с раком, но и вы обязаны противостоять недугу. Это, по их мнению, гораздо эффективнее и важнее лекарств, операции или облучения, и вы должны сохранять боевое настроение, твердо веря в победу.
Больные раком всегда с трепетом, узнают о самоизлечении. Более того, у многих создается впечатление, что это действительно сработает. Через несколько недель, когда проходит первый шок от диагноза , почти каждый испытывает эмоциональное улучшение, способствующее борьбе с болезнью, какое бы лечение ни применял врач. Но если что-то идет не так, пациент, подавленный морально, начинает винить себя: "Я должен был попробовать это, но у меня не хватило силы воли". Именно таким может оказаться один из возможных комментариев.
