Болезнь Паркинсона, как правило, наблюдается у людей старшего возраста и реже встречается у молодых людей. Несмотря на то, что причины заболевания «Паркинсона», которое сопровождается повреждением глубоких ядер в базальных ганглиях ткани мозга и нарушением анатомических структур небольшого размера, рассматриваются как генетические и экологические факторы, по этому вопросу отсутствует точная информация. Данное заболевание возникает в связи с уменьшением в организме количества некоторых веществ, способствующих передаче нервных клеток, и потерей нервных клеток. Наиболее важным веществом является «допамин». Доцент Ахмет Хильми Кая , специалист в области нейрохирургии медицинского центра «Анадолу», рассказывает о хирургическом лечении заболевания «Паркинсона», которое наиболее распространенно проявляется нарушением движения.
Пациент постепенно становится неработоспособным
Основные признаки болезни Паркинсона - это тремор (дрожь), жесткость движений (ригидность), брадикинезия (замедленность движений) и дисбаланс. У большинства пациентов обнаруживается нарушение когнитивных функций (когнитивный статус), т.е. слабоумие. Тремор рук и ног обычно начинается с одной стороны, с течением времени может стать двусторонним. Жесткость совместных действий различных типов групп мышц пациентов, которые работают не скоординировано, приводит к затруднению движения. Все эти проявления могут сопровождаться замедлением движения (брадикинезией). Эти симптомы свидетельствуют о различной интенсивности и степени заболевания. Ахмет Хильми Кая, д-р, доц., отмечает: “Это заболевание на практике приводит к тому, что пациент не может ходить, не может двигаться быстрее, не имеет равновесия, не в состоянии двигаться без помощи посторонних, даже в домашних условиях, не может есть, не может держать столовые приборы и стакан воды. Со временем пациент не сможет обеспечивать собственные потребности.
Первый вариант лечения - это лекарства!
Болезнь Паркинсона, которая снижает качество жизни человека и повышает зависимость от людей и окружающей среды, имеет два разных метода лечения. Один из этих методов -это медикаментозное лечение, а другой - хирургическое вмешательство. На ранних стадиях заболевания с высокой эффективностью применяются различные лекарства. Регулярное применение лекарственных препаратов может обеспечить почти полное исчезновение всех признаков заболевания. В связи с этим основными последующими мероприятиями для пациентов, имеющими большое значение, является контроль в отделении неврологии. Диагностика болезни, лекарственная терапия и эффективность лечения, наличие побочных эффектов - всё это определяется неврологами. При принятии решения об операции этих пациентов, после хирургического вмешательства, необходимо проведение контроля специалистов отделения неврологии. Лекарственная терапия, которая в начале заболевания является чрезвычайно эффективной, в течение многих лет дает хорошие результаты, однако приводит к некоторым побочным эффектам в частности, дискинезии (нарушение движений). При дискинезии появляются непроизвольные движения меньшей или большей части тела, которые могут быть описаны, как рывки или скручивания.
Стимулирование структур головного мозга
На сегодняшний день к хирургическуму лечению прибегают реже, хотя при определенных формах болезни хирургическое вмешательство бывает необходимо. Оперативное лечение показано в тех случаях, когда пациент находится в сравнительно молодом возрасте и у него сильный тремор, не поддающийся соответствующему медикаментозному лечению. Эта операция сравнительно небольшая по объёму и производится через отверстие, проделанное в черепе под местным наркозом. Для этого применяется специальное зафиксированное на черепе устройство - стереотаксический аппарат. Операция связана со сравнительно небольшим риском и в настоящее время является самым эффективным методом лечения дрожания. Доц. Ахмет Хильми Кая отмечает, что билатеральная стимуляция внутреннего сегмента бледного шара (Globus Pallidus internus) или субталамического ядра показана как дополнительное лечение поздних стадий болезни Паркинсона у пациентов, отвечающих на леводопа-содержащую терапию в том случае, если консервативное лечение не позволяет получить адекватный результат. Одним из направлений в хирургическом лечении болезни Паркинсона является проведение стереотаксических вмешательств на глубинных структурах головного мозга (применение клеток головного мозга) с разрушением определенных подкорковых ядер или имплантацией нейростимуляторов, что приводит к значительному регрессу симптомов, снижению дозировки принимаемых противопаркинсонических средств и повышению уровня социальной и бытовой адаптации пациентов.
Нейростимуляторы могут использоваться в течение семи лет
Этапы хирургического лечения: изображение, ориентация на цель подачи тока на аккумулятор, помещение электрода, установка стимуляторов с подключением к электродам системы. Сначала проводится исследование пациента методом МРТ, по специальному программному обеспечению определяются основные зоны действия. Ориентация на первых ячейках, под местной анестезией на участок черепа пациента помещается неподвижная рама (стереотаксическая рама). Последующие исследования КТ и имеющиеся данные исследования МРТ объединяются в специальном программном обеспечении и определяются математические координаты точек, имеющихся в мозгу. После определения точек ядер, в операционной в эти точки устанавливаются концы электродов. Процедура проводится через отверстия в черепе пациента. В этот момент предпочитается применение местной анестезии. После размещения электродов в мозгу под общим наркозом, устанавливаются стимуляторы, и эти стимуляторы подключаются к электродам. Стимуляторы, как правило, устанавливаются под кожей в нижней части правой области ключицы, а другие концы электродов, помещенных в мозгу, чтобы создать туннель под кожей, подключаются к кабелям устройств, обеспечивающих промежуточное «Ди-и-эс-эй» (DESA) действие с помощью аккумулятора. Доц. Ахмет Кая Хильми отмечает, что после операции вне тела не остается никаких устройств, но стимулятором можно управлять извне, и продолжает: “Как правило, стимулятор включается через 48 часов после операции. Срок службы стимуляторов, в среднем, от четырех до семи лет. Однако, когда стимулятор заменяется, не нужно снова делать операцию на головном мозге, а только открывается участок ниже ключицы, и старый стимулятор заменяется новым. Этот процесс завершается в течение 30 минут».
Риски сопоставляются с преимуществами
Глубокая стимуляция мозга (применение стимулятора головного мозга) имеет риск ниже, чем у классических операций головного мозга. Например, электрод помещается в отверстия в черепе, и при этом не оказывается каких-либо серьезных воздействий на мозг. Однако, есть риск кровотечения во время направления электрода к цели. Доц. Ахмет Хильми Кая отмечает, что благодаря исследованиям до операции данный риск уменьшается до 1%, и продолжает: “Единичное кровотечение не может вызвать серьезных последствий. Альтернатива - повышение точности метода ориентации с использованием изображений во время операции - обеспечивает дальнейшее снижение риска кровотечений. Однако, хотя риск является небольшим, перед операцией нужно проинформировать пациентов и их родственников о возможных последствиях операции “. Один из рисков, возникающих при хирургическом лечении, - это инфекции. Эту проблему можно решить с помощью лекарственных препаратов, однако при отсутствии такой возможности, нужно снять стимулятор, для лечения инфекции. Этот риск составляет 1%. На данный момент, при необходимости операции, очень важно знать о минимальных рисках применяемой процедуры.
Пациент может сам пить чай
При лечении пациентов с болезнью Паркинсона сами пациенты и их семья не должны забывать, что применение стимулятора головного мозга не исключает полностью болезнь, а только улучшает состояния здоровья. Необходимо понимать, что действие метода глубокой стимуляции мозга носит симптоматический характер и не влияет на дегенеративные процессы, лежащие в основе заболевания. При этом методе наблюдается улучшение, в разных пропорциях, в таких патологических состояниях, как озноб, жесткость тела и замедленность движений. Цель операции достигается, благодаря средним дозам препарата, полученного пациентом в течение первого года болезни, и заключается в улучшении состояния здоровья и задержке развития болезни. Большое значение имеет контроль невролога после операции. Пациенты, установившие нейростимулятор, по-прежнему могут, при появлении возможности, воспользоваться другими методами лечения, среди которых генная терапия или лечение стволовыми клетками. После операции пациент может ходить без посторонней помощи, может двигаться более легко, чем раньше, пациент, который не мог держать стакан воды, легко может пить чай.
Создатели нейростимулятора Brainstorm начали поставлять свои устройства тем, кто помог им собрать деньги на «Бумстартере». Устройство, по заверениям создателей, должен стимулировать работу мозга и развивать когнитивные способности человека. Подобные стимуляторы уже давно испытывают за рубежом.
Apparat испытал Brainstorm на себе и выяснил, насколько безопасна технология, на которой работает устройство, и можно ли с её помощи действительно улучшить работу мозга.
У меня большие проблемы с концентрацией. Мне сложно усидеть на месте дольше часа. Меня отвлекает все подряд: болтовня коллег, пост в Facebook, сообщения в Slack, новости. Я могу все отключить, но что-то из побочного все равно будет работать и в итоге обрушит мою мечту проработать спокойно, не отрываясь, час-полтора по заветам «Лайфхакера» (после этого я отвлекся на то, чтобы перечитать статью там). И когда редакция решила написать о российских опытах в области tDCS и опробовать Brainstorm, я решил испытать его на себе.
Что за технология
Транскраниальная электростимуляция (tDCS). При помощи электродов, которые подключены к определенным участкам мозга, развиваются когнитивные функции человека. Например, улучшается память, внимание и концентрация.
Как она работает?
К голове прикладываются два электрода: анод (положительно заряженный) и катод (отрицательно заряженный). Первый уменьшает разницу потенциалов на мембранах нервных клеток и увеличивает их возбудимость. Второй, наоборот, разность уменьшает, чтобы нейроны меньше возбуждались при поступлении внешнего сигнала. Анод и катод крепятся на разные участки головы в зависимости от того, какую когнитивную функцию надо развивать. Иногда достаточно анода, тогда катод крепят на плече.
В совокупности электростимуляция не приводит к возбуждению нейронов, но меняет их физическое состояние, стимулирует их. При длительном воздействии нейроны «приучаются» работать в более эффективном режиме.
Главное условие - во время сеанса электростимуляции самому также нужно тренировать развиваемую функцию. Например, играть в онлайн-тренажеры, чтобы развить память и внимание.
И она работает?
Да. TDCS испытывали по-разному: на военных летчиках , спортсменах , студентах . Только в США провели 256 клинических исследований. Среди прочего tDCS улучшает математические способности , помогает справиться с депрессией , сокращает время сна , помогает бросить курить . Всего эффективность tDCS продемонстрирована для улучшения более десяти различных когнитивных функций здоровых людей.
Но нельзя рассчитывать на нее как на волшебное средство развития когнитивных способностей до бесконечности. Есть множество ограничений, которые нужно учитывать. Нельзя использовать устройства tDCS долго. Стандартный сеанс - около получаса. Обычная серия сеансов - 10–14 дней. Больше - хуже: увеличенная нагрузка может в итоге убить весь результат, когнитивные функции останутся на начальном уровне. Маром Биксон из Нью-Йоркского колледжа в Nature еще в 2013 году предупреждал , что tDCS - не игрушки, что к этому устройству надо относиться так же аккуратно, как и к любому лекарственному средству.
После первых процедур бывают побочные эффекты в виде слабой и недолгой - минут 30 - головной боли. Кроме того, иногда бывает головокружение и иногда чувство апатии. Оно недлительное. У некоторых людей бывает повышенная электрочувствительность, у них возникает раздражение на коже. Некоторые ощущают жжение. Большая часть негативного опыта может получаться, если не соблюдать условия использования: например, стимулировать себя не 20, а 30, 50, 60 минут. В итоге человек может добиться компенсаторного ухудшения. И вообще, эта область малопонятна: мы знаем результаты после воздействия 20 минут в день, а эффект часового воздействия не исследовался. Если человек не делает пауз - надо не более 10 дней подряд, - а каждый день себя стимулирует месяцами, то это может привести к непредсказуемым последствиям. Длительное воздействие не изучено. Нужно придерживаться протоколов эквивалентных научным исследованиям - это главный принцип, чтобы все было хорошо!
Даже с многочисленными оговорками устройство для tDCS можно попробовать на себе. Эффект - как негативный, так и позитивный - в краткосрочной перспективе не должен повлечь серьезных последствий.
В России о tDCS писали очень мало. Самая известная статья - рассказ биолога и популяризатора науки Николая Кукушкина, который проверил купленное им американское устройство на себе и рассказал о том, что оно действительно работает.
Мне показалось, что я чувствую повышенную концентрацию - и действительно, игры на внимание шли чуть лучше, чем обычно. Но ничего сногсшибательного сотворить не удалось. Посидев полчаса с электродами на голове, я их снял и пошел заниматься своими делами, параллельно включив шаффл в iTunes.
Часа через три, поужинав, я стал собираться ко сну. И тут, на середине чистки зубов, я понял с кристальной ясностью, что могу по пунктам воспроизвести полный список песен, предложенный мне за вечер любезным медиаплеером.
Кто делает устройства для tDCS?
Много кто. Например, есть простенький аппарат от Foc.us за $249 . А стартап Thync придумал устройство , которым можно управлять с помощью смартфона.
В России недавние выпускники петербургских вузов сделали нейростимулятор Brainstorm . Он работает так же, как и другие устройства для tDCS. Их проект на «Бумстартере» собрал вчетверо больше необходимой для производства суммы. В начале 2017 года устройства стали поступать первым жертвователям.
Тимофей Глинин, руководитель проекта Brainstorm
Идея пришла ко мне, когда я работал в фонде «Наука за продление жизни», где изучались технологии обеспечения долголетия и защиты от старения. Одной из моих обязанностей было отслеживание трендов. Я смотрел, что может показать эффективность в борьбе со старением. Я анализировал статьи про стволовые клетки, генную терапию, технологии системного омоложения, гормоны - весь пласт исследований. И в 2015 году вышла статья о том, что транскраниальная электростимуляция показывает очень хорошие эффекты на омоложение когнитивных функций у пенсионеров. Они возвращались чуть ли не до уровня молодых людей: по реакции, скорости принятия решений. Это был мощный эффект, мощнее, чем эффект на полностью здоровых людях. Я начал вникать в то, что это за технология, увидел исследования, увидел, что на Западе создаются дорогие приборы. Я решил, что можно сделать простой и интуитивно понятный прибор для обычных здоровых людей. Мы быстро скооперировались с одним моим знакомым частным инвестором, который оплатил первые этапы всего процесса, мы нашли разработчиков, которые производили первые схемы и платы, отрабатывали устройство прибора и его компонентов.
Мы имеем фундаментальную научную разработку. И наша миссия - трансляция науки в жизнь обычных людей. Как ученый я слышу и слышал, что фундаментальную науку нужно внедрять в нашу жизнь, что нужно просвещать людей о научных открытиях, что люди должны узнавать о науке не через непонятные им рубрики на новостных сайтах, а непосредственно используя научные открытия. Мы надеемся, что люди, которые купят прибор, при использовании будут так или иначе вовлекаться в мир биологии, узнавать тайны нервной системы и то, как вообще работает мозг, к которому они подключают нейростимулятор.
Как Apparat проверял устройство на себе?
Создатели Brainstorm сейчас базируются в одном из бизнес-инкубаторов на Петроградской стороне в Петербурге. Костяк проекта - четыре человека. Основатель - Тимофей Глинин, учившийся на кафедре генетики на биофаке СПбГУ. К моменту запуска краудфандинговой кампании у проекта были готовы опытные образцы и имелись договоренности с поставщиками деталей.
В небольшом пакете лежит устройство с регулятором, провод с анодом и катодом, пояс-крепление, подушечки, жидкость и инструкция. Жидкостью надо обработать подушечки, прикрепить их к электродам: так будет меньше неприятных ощущений. Опытный образец Brainstorm напоминает измерители напряжения, какие есть во многих семьях и какими проверяют целостность проводов. У регулятора максимальная сила тока - 2мА. Больше - опасно. Главное, не переусердствовать, следить за часами и параллельно тренировать свой мозг. Просто сидеть со стимулятором бессмысленно.
В зависимости от когнитивных функций электроды нужно подключать к разным участкам головного мозга. Я хотел улучшить концентрацию, поэтому один укрепил на лбу, другой на плече. Внешне я был похож на участника научного эксперимента. Только вместо решения задач я уселся играть в GTA с желанием натренировать свою концентрацию. В первый день я подключил аппарат на маленькой мощности - всего 1 мА. Сперва я ощутил легкое жжение на коже - неизбежный побочный эффект, который исчез через несколько минут.
Я ждал эффекта, подобного тому, что описал Николай Кукушкин: резко улучшившейся концентрации, высоких результатов. Этого в первый день не произошло. Однако уже через два дня результаты в игре у меня превысили рекорды последних месяцев. Я был максимально сконцентрирован на процессе, не упускал ни единой детали. В какой-то момент мне казалось, что я одновременно слежу за всеми точками на экране сразу, а все, что происходит за его пределами, как будто притихло, исчезло.
У меня близился отпуск, и мне нужно было закрыть накопившиеся дела по работе. И, придя в офис на следующий день после внезапного озарения, я выполнил все основные задачи буквально за два часа, молча, сосредоточенно, не отвлекаясь ни на кого. Со стороны, наверно, это выглядело страшно: сидит человек, смотрит в экран, не моргая, поджав губы, и молча долбит по клавишам. Хотелось громко смеяться от ощущения собственного всесилия.
Так прошла неделя. Удовлетворенный результатом, я вернул устройство, отправился в отпуск, а спустя месяц эффект постепенно испарился. Причина проста: даже вне сеансов с электродами нужно себя постоянно тренировать, я же расслабился, за время отдыха весьма обленился и постепенно результаты сошли на нет.
А можно создать такое устройство самостоятельно?
Нет, если у вас нет специального образования. Можно не рассчитать правильно силу тока и в итоге навредить себе. Можно получить ожоги. Домашние испытания за пределами допустимых возможностей приводят к неприятным последствиям: на посвященном tDCS сабреддите есть рассказы о том, как люди становились перевозбужденными и агрессивными, получали ожоги - в большинстве случаев такие последствия наступали именно из-за неправильного использования.
Кроме того, несмотря на огромный вал публикаций о tDCS - около 28 тыс. по данным Google Scholars , - многие аспекты работы технологии вызывают вопросы или в принципе плохо изучены. Например, есть опасения , что улучшение одной функции может привести к ухудшению другой. Наконец, есть ряд противопоказаний : устройства нельзя использовать, если у вас травма головы, повреждена кожа в местах подключения электродов, эпилепсия, есть медицинские импланты и т. п.
Главная этическая претензия в том что, в теории можно купить себе стимулятор мозга и постепенно обогнать коллег, друзей, сверстников, однокурсников в учебе и работе. Обладатели двухсотдолларовых коробочек в итоге получат серьезное преимущество перед остальными. У этого представления есть важный изъян: пока никто не проверял, как можно использовать устройства на протяжении длительного времени. Поэтому перспектива плодить сверхлюдей пока неясна.
H - такой символ когда-то придумали футуристы для обозначения людей будущего: эдакого «человечества плюс», способного с помощью достижений науки, в том числе и фармацевтики, снимать ограничения, наложенные природой. 90-е годы были объявлены десятилетием «лучших мозгов», потребитель получил десятки препаратов, стимулирующих память, внимание, возможность аккумулировать большие объемы информации, работать сутками напролет. Каковы риски химического подправления природы - вопрос, который волнует сегодня ученых.
Люди одержимы идеей «лекарств для ума» - всевозможных нейростимуляторов, ноотропиков и прочей «виагры для мозгов». Студенты, которым перед экзаменами приходится ночи напролет просиживать над учебниками, всеми правдами и неправдами достают реталин, выдаваемый только по рецепту. Постоянно пребывающие в цейтноте программисты, топ-менеджеры, которым необходимо всегда быть в форме, глотают модафинил, тонизирующий препарат нового поколения. Причем все, кто постоянно пользуется такими средствами, убеждены, что в отличие от кофе, который дает лишь бодрость, они повышают внимание и усиливают способность усваивать трудный материал. Но так ли это? Действительно ли лекарства, которые были разработаны для улучшения концентрации и борьбы с сонливостью, способны помочь студенту сдать экзамен или менеджеру - блестяще выступить перед советом директоров? И настолько ли они безопасны, чтобы продавать их без рецепта, как, например, болеутоляющие?
На таблетке
Согласно официальным данным, в 2007 году более 1,6 млн человек в США принимали отпускаемые только по рецепту различные нейростимуляторы отнюдь не по медицинским показаниям, то есть не для лечения, а для того, чтобы заставить свою голову работать эффективнее. В ряде университетских кампусов почти каждый четвертый студент в ходе опроса сообщил, что использует подобные препараты. Неофициальный опрос, проведенный в прошлом году на веб-сайте журнала Nature, показал, что 20% респондентов (участвовали 1427 человек из 60 стран) принимают метилфенидат, модафинил или бета-блокаторы (их используют те, кто боится выступать на публике). Большинство указывали, что прибегали к препаратам для улучшения внимания, а доставали их через интернет либо у врачей, которые выписывали их для других целей.
Потребление таких препаратов, скорее всего, будет расти. Это связано со старением населения и растущей конкуренцией из-за глобализации экономики. «Если вам 65, вы живете в Бостоне и ваши пенсионные накопления столь незначительны, что приходится работать и конкурировать, скажем, с 23-летним выходцем из Индии, у вас поневоле возникает желание воспользоваться каким-нибудь из этих препаратов», - говорит Зак Линч, исполнительный директор Ассоциации представителей нейротехнологической индустрии.
Спасение или самообман?
Препараты, улучшающие работу мозга, появились довольно давно. В 1929 году химик Гордон Аллес синтезировал амфетамин, синтетический препарат, близкий к эфедрину. Во время Второй мировой войны его и аналогичные вещества раздавали солдатам для преодоления сонливости и поддержания их боевого духа. Немцы и японцы использовали одни препараты, американцы и британцы - другие, например, бензедрин, похожий по составу на адреналин.
В конце концов ученые решили выяснить, какова же реальная эффективность таких препаратов. Исследования британских и американских психологов, проведенные в 40-х годах, показали, что хотя те, кто принимает препараты, высоко оценивают их эффективность, отмечая увеличение скорости чтения, счета и пр., тесты этого не подтверждают. Более того, при выполнении достаточно сложных заданий показатели тех, кто предварительно принял препарат, существенно снижались. «Препараты амфетаминного ряда улучшают настроение, из-за этого человеку начинает казаться, будто результаты его деятельности лучше, чем они есть на самом деле. Когда делаешь что-то простое, это, может, и неплохо. Но когда, допустим, сдаешь экзамен по римскому праву или ведешь воздушный бой, такой самообман может оказаться роковым», - говорит Николай Расмуссен, исследователь из Университета Нового Южного Уэльса в Сиднее. Тем не менее потребление в США амфетаминов постоянно росло, и в конце 60-х, когда Управление по контролю над продуктами и лекарственными средствами запретило продавать их иначе как по рецептам, составляло 10 млрд таблеток в год.
Близкий по составу амфетаминам, но более мягкий, чем они («золотая середина психомоторной стимуляции», как пишут производители препарата), стимулятор умственной деятельности метилфенидат был синтезирован в 1996 году. Врачи стали активно использовать его для лечения синдрома дефицита внимания, что заставило ученых разработать новые системы исследования мозговой активности и сложные нейропсихологические тесты, дабы выяснить, как действует препарат и насколько он эффективен. В 1997 году психофармакологи Барбара Сахакян, Тревор Робинс и их коллеги из Кембриджского университета выпустили доклад, в котором отмечалось улучшение ряда показателей (стереоскопическая рабочая память, планирование) у принимавших метилфенидат здоровых молодых мужчин (группа состояла из 20 человек). Однако другие показатели, такие как внимание и скорость мышления, у членов этой группы не изменились. Было также показано, что в ходе тестирования число ошибочных ответов росло, вероятно, из-за того, что под действием препарата участники эксперимента становились все более импульсивны. Что касается пожилых мужчин, то на них метилфенидат, по данным исследователей, оказывал минимальное действие. В 2005 году группа ученых из Медицинского университета Флориды в Гейнсвилле, испытывавшая препарат на 20 студентах, которых долгое время лишали сна, вообще не выявила никакого положительного эффекта. А вот риск развития аритмии при применении этого препарата повышается. Это заставило медиков шире использовать другое лекарство - модафинил (в США разрешен к применению в 1998 г.), который обладает гораздо меньшим набором недостатков. Он позволяет длительное время обходиться без сна и при этом сохранять работоспособность, что делает его незаменимым для тех, кто вынужден много летать и страдает от перемены часовых поясов.
Ямаису Касцио, сотруднику Института будущего в Пало Альто (Калифорния), о модафиниле рассказал друг, которому приходится постоянно перемещаться по миру. Теперь командировки не выбивают Ямаиса, как раньше, из колеи: «Я стал гораздо быстрее усваивать информацию, яснее мыслить, могу теперь работать, не отвлекаясь. Хотя, конечно, до супермена с супермозгом мне далеко». Тесты отчасти подтверждают слова Касцио. В 2003-м исследователи протестировали 60 здоровых добровольцев-мужчин и установили, что прием модафинила улучшал у всех членов группы некоторые показатели, такие как запоминание цифровых последовательностей. Правда, большинство других тестов положительных изменений не выявили. Последние исследования показали, что препараты способствуют выработке организмом нейромедиаторов, химических веществ, запускающих работу определенных групп нейронов, однако до ясного понимания этих процессов еще очень далеко.
Эффективно? Безопасно?
Журнал Nature год назад опубликовал дискуссионную статью группы исследователей мозга и специалистов по медицинской этике, в которой они заявляли, что в будущем лекарства перестанут быть только средством лечения заболеваний, но станут инструментами, помогающими людям учиться и работать. В статье приводились данные исследований, показывающие позитивное влияние этих препаратов на умственную деятельность, а психостимуляторы по своему эффекту приравнивались к «образованию, здоровому образу жизни и информационным технологиям». Исходя из этого, авторы предложили такие препараты (при условии, что доказана их безопасность для здоровья) сделать доступными для любого здорового человека.
Через полгода один из членов этой группы, редактор журнала «Медицинская этика» Джон Харрис на страницах «Британского медицинского журнала» высказал мнение, что не следует ограничивать взрослых людей, желающих подзарядить свой мозг, в применении, например, метилфенидата, поскольку этот препарат считается безопасным даже для детей. Позднее Харрис в одном из интервью заявил, что он уверен - в недалеком будущем ограничения на продажу некоторых психостимуляторов будут сняты и их можно будет покупать так же свободно, как, например, аспирин. Однако отнюдь не все исследователи разделяют эту точку зрения. «Некоторые считают, что лекарства, стимулирующие умственную деятельность, это то же, что очки, улучшающие зрение, - говорит Джеймс Свансон из Калифорнийского университета, участвовавший в исследованиях препаратов, применяемых при лечении детей, страдающих гиперактивностью при одновременном дефиците внимания. - Думаю, люди просто не осознают всех рисков, связанных с приемом таких лекарств. Некоторые, хотя и небольшой процент, могут пристраститься к таким препаратам, сделаться зависимыми от них, а у кого-то это может привести и к ухудшению умственных способностей. Поэтому я против их бесконтрольного применения».
Дело в том, что сложная химическая система сигналов, ферментов, белков, которые ответственны за формирование нашей памяти, - все это работает на основе саморегуляции, работает до того момента, пока этот тонкий баланс не нарушается, в результате чего и возникает то или иное заболевание или психическое расстройство. Нарушение мыслительных процессов, искаженное сознание, наблюдающиеся, например, при слабоумии, могут быть связаны как с недостатком определенных химических веществ, так и с побочными эффектами, вызванными лекарственными препаратами. Применение различных нейростимуляторов может стать тем триггером, который порушит систему саморегуляции и может привести к непредсказуемым последствиям. Например, долгосрочная память (та, которая отвечает за воспоминания о детстве и о прошлогоднем отпуске) может улучшиться, а рабочая (та, в которой на время откладывается номер телефона) - ухудшиться.
Завышенные ожидания
Некоторый оптимизм относительно появления нового поколения препаратов вселяет то обстоятельство, что в последнее время ученые значительно продвинулись в исследованиях биохимических процессов, отвечающих за формирование памяти. Получены свыше 30 видов генно-модифицированных мышей, которые лучше воспринимают информацию и дольше хранят ее в памяти, чем их обычные собратья. «Впервые в нейронауке мы приблизились к пониманию молекулярных и клеточных механизмов памяти, - говорит Альчино Сильва, нейробиолог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. - Это значит, что мы стоим на пороге того, чтобы научиться непосредственно влиять на процесс обучения и запоминания».
Но до создания по-настоящему эффективных препаратов еще далеко, поскольку остаются нерешенными многие научные проблемы. «Когда учишь модифицированных мышей чему-то простому, они действительно все схватывают на лету, но если чуть усложняешь задачу, весь эффект пропадает», - говорит Сильва.
Научный руководитель компании «Геликон»(О
дна из ведущих компаний в области разработки нейрофармакологических препаратов последнего поколения) Тим Талли также считает, что управлять памятью ученые научатся не скоро. «Когда меня спрашивают об этом, я обычно отвечаю: создавая «Геликон», я был молод и тешил себя надеждой, что смогу улучшить память своих родителей. Их уже давно нет на свете, голова моя седа, и приходится признать, что теперь эту гонку я веду не для них, а для самого себя».
