У этого термина существуют и другие значения, см. Карл II. Карл II Charles II … Википедия

Король Англии и Шотландии из династии Стюартов, правивший в 1625 1648 гг. Сын Иакова 1 и Анны Датской. Ж.: с 12 июня 1625 г. Генриетта Мария, дочь короля Франции Генриха IV (род. 1609 г., ум. 1669 г.). Род. 29 ноября 1600 г., ум. 30 янв. 1649 г.… … Все монархи мира

Король Англии и Шотландии из династии Стюартов, правивший в 1660 1685 гг. Сын Карла I и Генриетты Французской. Ж.: с 1662 г. Екатерина, дочь короля Португалии Жуана IV (род. 1638 г., ум. 1705 г.). Род. 29 мая 1630 г., ум. 16 февр. 1685 г. В самом … Все монархи мира

Карл I Анжуйский Charles I d Anjou Статуя Карла Анжуйского на фасаде королевского дворца в Неаполе … Википедия

Король Испании из династии Бурбонов, правивший в 1788 1808 гг. Ж.: с 1765 г. Мария Луиза, дочь герцога Пармского Филиппа (род. 1751 г., ум. 1819 г.) Род. 11 ноября 1748 г., ум. 19 янв. 1819 г. До вступления на престол Карл жил совершенно праздной … Все монархи мира

В Википедии есть статьи о других людях с именем Карл. Карл VI Безумный фр. Charles VI le Fol, ou le Bien Aimé … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Карл II. Карл II Carlos II … Википедия

Карл I (1600-1649), английский король (с 1625 г.) из династии Стюартов.

Подобно отцу, Карл был убеждённым приверженцем абсолютной монархии. Парламент рассматривался им лишь как вспомогательный инструмент государственной машины. Это вызывало крайнюю настороженность в палате общин, наделённой властью финансировать корону.

Вносившиеся Карлом в парламент запросы о субсидиях, необходимых для ведения войны с Испанией и Францией, оставались без ответа. Раздражение парламентариев вызывал также первый министр - герцог Бэкингем, фактически правивший страной (в 1628 г. он был убит). После его гибели Карл, взяв бразды правления в свои руки, заключил мир с внешними врагами.

Король являлся сторонником усиления власти епископов в Англиканской церкви, что рассматривалось пуританами (ортодоксальные протестанты) как папизм. Женатый на католичке, французской принцессе Генриетте, Карл и в самом деле выступал за смягчение отношения к католикам в Англии. Подобная терпимость вызывала возмущение пуритан, постепенно завоевавших большинство в палате общин. Карл четырежды распускал парламент, в промежутках между сессиями проводя жёсткую налоговую политику. С другой стороны, желая добиться субсидий, он вновь и вновь созывал парламент, идя на беспрецедентные в английской истории уступки. Самой значительной из них явилось утверждение «Петиции о праве» (1628 г.), гарантировавшей неприкосновенность личности.

В 1639 г. попытка поставить англиканских епископов над шотландскими пуританами вызвала мятеж. Король, потерпев поражение в войне с шотландцами, вновь был вынужден прибегнуть к помощи парламента. Так называемый Долгий парламент, собравшийся в Лондоне в 1640 г., опираясь на поддержку горожан, поставил Карла в полную зависимость от себя. Король шёл на новые и новые уступки. По требованию парламента он даже отправил на эшафот Страффорда - своего ближайшего сподвижника и личного друга. Парламент между тем выдвигал очередные требования, касавшиеся ограничения королевской власти и отмены епископата. Ситуацию усугубило восстание католиков в Ирландии - пуритане обвиняли Карла в причастности к мятежу.

В 1642 г. король попытался перехватить инициативу и арестовать пуританских вождей. Когда попытка не удалась, он покинул Лондон и начал армейский набор. В Англии разразилась гражданская война. Сперва успех был на стороне Карла, но в 1645 г. в битве при городе Незби его войска потерпели поражение. В 1646 г. король сдался шотландцам, которые передали его парламенту за 400 тыс. фунтов. После этого Карл окончательно превратился в пленника и игрушку враждующих парламентских партий.

Индепенденты (ортодоксальные пуритане) во главе с О. Кромвелем в 1647 г. захватили короля, используя его для шантажа парламентского большинства. После вступления армии Кромвеля в Лондон Карлу удалось бежать на остров Уайт. Отсюда он пытался добиться объединения своих сторонников с пресвитерианами (умеренные пуритане). Но эти планы сорвались.

С 1640 г. король Англии Карл I находится в конфликте с британским парламентом. Причина конфликта, с одной стороны, кроется в нарушении королем права парламента устанавливать налоги. С другой стороны - в религиозных притязаниях короля. Он желает утвердить свою власть над церковью с помощью англиканских епископов, в то время как растущее число англичан присоединяется к суровому протестантству, отвергающему епископат.

В 1642 г. конфликт перерастает в гражданскую войну. Парламент создает собственную армию - в основном из крайних протестантов, «пуритан», во главе с Кромвелем. В то время как состоящий из умеренных парламент мог бы удовлетвориться компромиссом с королем, Кромвель и армия решают отделаться от него. Разгромленный, затем плененный Карл I пытается договориться с парламентом. Но Кромвель во главе армии идет на Лондон, изгоняет из парламента своих противников (от парламента останется только «охвостье», его так и будут называть) и отдает короля под суд. Король приговорен к смерти как «тиран, предатель, убийца и враг страны». 30 января 1649 г. он был обезглавлен на эшафоте, возведенном перед королевским дворцом.

Казнь короля вызвала великое смятение, - для общественного мнения того времени король, какой бы он ни был, священен. Вместе с Карлом I ушла в прошлое эпоха абсолютной монархии.

Начиная с Великой Хартии вольностей, которую в XIII в. вынужден был подписать Иоанн Безземельный, в Англии установился обычай ограничения королевской власти. Парламент принимал законы и утверждал налоги. Вначале он состоит из «баронов» - высшей аристократии, затем расширяется и делится на две отдельные палаты: Палату лордов, собравшую высших светских и церковных сеньоров, и Палату общин, представляющую мелкое дворянство графств и городов.

С конца XV в. Тюдоры перестали уважать права парламента, но он тем не менее сохранился.

Смерть в 1603 г. Елизаветы I, не имевшей прямых наследников, привела к передаче короны новой династии Стюартов, королей Шотландии. До начала XVIII в. оба государства, английское и шотландское, остаются разделенными, лишь король у них один.

Первые Стюарты - Яков I (1603–1625) и его сын Карл I (1625–1649) - находятся в конфликте с подданными как в политическом, так и в религиозном плане.

Они стремятся обойтись без парламента, что приводит их к сомнительным финансовым приемам и лишает возможности из-за отсутствия средств вести активную внешнюю политику. Они желают укрепить свою власть над церковью через англиканское духовенство, в то время как усиливаются крайние протестантские течения, отвергающие иерархию епископов. В Шотландии реформатор Джон Нокс успешно проповедовал новый вариант кальвинизма - пресвитерианство (которое признает пасторов, но не епископов).

Конфликт обостряется в царствование Карла I, который желал установить в Англии абсолютную монархию по примеру установленной в те годы правительством Ришелье во Франции. Но в 1638 г. мятеж шотландцев, которым король хотел навязать англиканский церемониал, вызывает гражданскую войну. Мы видели ее последствия.

После казни короля парламентское «охвостье» провозглашает республику (Палата лордов ликвидирована).

С самого начала во главе республики находится Оливер Кромвель, сельский дворянин, убежденный пуританин, прекрасный полководец.

Он вводит новый режим в Шотландии, где привязанность к национальной династии Стюартов уравновешивалась религиозной оппозицией. Новое устройство дал Кромвель и католической Ирландии, поднявшей в 1641 г. восстание. Кромвель здесь ведет беспощадную войну, сопровождающуюся массовыми убийствами. Ирландцы-католики лишены земли и низведены до положения жалких арендаторов, их земли розданы солдатам Кромвеля. Вскоре эта земля оказалась в руках узкой группы авантюристов, которые составят в Ирландии аристократию, - протестантских или англиканских лендлордов, угнетающих католическое население. Здесь лежит корень ирландского вопроса, который довлеет над историей Англии до наших дней.

Внешняя политика Кромвеля направлена на защиту английских торговых и морских интересов. Этому служит Навигационный акт (1651), бывший в силе до XIX в.

Этот закон запрещает любой импорт иностранных товаров в Англию на неанглийских кораблях, за исключением кораблей страны-производителя. Акт был направлен против морского могущества голландцев, игравших роль посредников в торговле.

Вступив в конфликт с парламентом, Кромвель его распустил и правил как диктатор, с титулом «лорда-протектора республики Английской, Шотландской и Ирландской».

После смерти в 1658 г. ему наследовал сын Ричард, но должен был очень скоро отказаться от власти.

Кромвель опирался главным образом на народные слои: на свободных держателей земли «йоменов», еще многочисленных в британской деревне, на мелких сельских дворян (как и он сам), на буржуазию и ремесленников городов.

Следует отметить, что в 1646 г. были ликвидированы последние остатки феодализма (в значительной степени сметенные еще при Тюдорах): землю освободили от всяких повинностей феодального характера, открыв дорогу развитию системы «буржуазной» собственности.

Традиционная аристократия и «новые богачи», нажившиеся при Кромвеле, были согласны признать Стюартов в лице Карла II (1660–1685), которого сменил затем его брат Яков II (1685–1688). Имущие классы желали порядка, но также признания королем парламентского режима. Если Карл II добился того, что его более-менее признавали, то не так обстояло дело с его братом. Стремящийся к авторитаризму, Яков II был к тому же католик, в то время как почти все англичане - протестанты или англиканцы - к католичеству относились враждебно. Поскольку обе его дочери от первого брака были замужем за протестантскими князьями, англичане надеялись, что пребывание католического короля на престоле будет преходящим. Но когда Яков II вновь женился на итальянской принцессе, католичке, и в 1688 г. у него родился сын, перспектива видеть в Англии укрепившуюся католическую династию стала невыносимой для правящих классов. Они обратились к зятю Якова II протестантскому принцу Вильгельму Оранскому, правителю Голландии. Покинутый всеми, Яков II был вынужден бежать во Францию. Корона перешла к его дочери Марии и ее мужу Вильгельму Оранскому. Перед коронацией им пришлось подписать Билль о правах (1689), в котором подтверждалось, что законы и налоги принимает парламент.

Революция 1688 г., которую ее организаторы окрестили «славной революцией», не была народной, как та, которую возглавлял Кромвель. Это была революция сверху, государственный переворот, совершенный правящими классами.

«Акт об устроении» (1701) устранил всех католиков от наследования престола. После правления Анны (1701–1714) корона перешла к дальнему родственнику, но протестанту, курфюрсту Ганновера. Так установилась Ганноверская династия (принявшая в 1914 г. более «английское» название Виндзорской). Немецкие князья, мало жившие в Англии, первые короли этой династии Георг 1 и Георг II, кстати сказать, люди малоспособные, не препятствовали установлению парламентского режима, т. е. обычаю, по которому король назначает премьер-министром лидера парламентского большинства, по принципу «Король царствует, но не управляет».

Примечания:

В книге С. Крамера, откуда заимствован этот абзац, далее со слов древнего историка рассказывается о благодеяниях Урукагины: «Он отозвал смотрителей над лодочниками. Он отозвал смотрителей над крупным и мелким скотом. Он отозвал смотрителей над рыбными угодьями. Он отозвал сборщиков серебра, которые взимали плату за стрижку белых овец… И по всей стране, от края до края, не осталось ни одного сборщика налогов» (С. Крамер. История начинается в Шумере. М., 1991. С. 58–59).

Во французском оригинале указана неверная дата казни короля Карла I - 9 февраля 1649 г. Автор, по всей видимости, доверился такому авторитетному пособию, как «Всеобщая история» издательства «Лярусс», где допущена эта ошибка (Histoire Universelle/Sous la direction de M. Dunan. Vol. 2. Paris, 1960. P. 19).

Сохранился любопытный документ, связанный с этим событием - приказ о приведении приговора в исполнение. Вот его текст: «Дан в Верховном суде по ведению разбирательства и вынесению приговора о Карле Стюарте, короле Англии, 29 января 1649 г. Так как Карл Стюарт, король Англии, обвинен, уличен и осужден в государственной измене и в других тяжких преступлениях и против него в прошлую субботу вынесен настоящим судом приговор… то поэтому настоящим предписывается вам привести указанный приговор в исполнение на открытой улице перед Уайтхоллом завтра, 30 января, между 10 часами утра и 5 часами пополудни того же дня» (В. М. Лавровский. Сборник документов по истории Английской буржуазной революции XVII в. М., 1973. С. 234).

Роковое событие состоялось 30 января 1649 года в Уайтхолле перед зданием Банкетинг-хауса, где было устроено нечто вроде сцены, соединенной с окном указанного здания перекидным мостом, по которому можно было пройти на сцену.

В десять часов утра король был доставлен в Уайтхолл из своего дворца Святого Джеймса, где ему пришлось ждать завершения работ по устройству эшафота. Тем временем король вел благочестивые беседы с епископом Лондонским. Примерно в полдень Карл I отказался от пищи, взяв лишь кусочек хлеба и выпив стакан вина (возможно, что именно это имел ввиду Нострадамус).

Примерно через час короля перевели из Уайтхолла в Банкетинг-хаус, окно которого соединялось с эшафотом перекидным мостом. По этому мосту король проследовал на сцену-эшафот, где говорил с народом. Затем он снял с себя плащ и куртку, оставшись в стеганой рубашке, и, передав орденскую ленту кавалера епископу, повелел ему сохранить ее для будущего короля. После этого он снова набросил на себя плащ, лег и, положив голову на плаху, простер руки в знак своей готовности. Палач тотчас же отрубил ему голову и продемонстрировал собравшимся.

рисунок в немецкой газете, февраль 1649

Описание данных событий мы находим в 37-м катрене 8-й центурии:

«Когда король будет заточен в замок на берегу Темзы,
Дни его будут сочтены,
Его увидят в одной рубашке рядом с мостом
Перед смертью, потом он будет заперт в крепости»

Замок, о котором идет речь – Виндзорский замок, расположенный на берегу Темзы в двадцати милях от Лондона. В этом замке короля держали под стражей в течение нескольких последних недель его жизни.
После казни отрубленную голову и тело короля, положенные в гроб, обтянутый черным бархатом, доставили во дворец Св.Джеймса, где тело было набальзамировано и в цинковом гробу выставлено на всеобщее обозрение на 14 дней, после чего вновь перенесено в Виндзорский замок, на сутки оставлено в бывшей королевской опочивальне и лишь потом захоронено в капелле Святого Георга.
Тем временем, Карл II, сын казненного короля, охотно принял условия, предложенные ему шотландцами, но для достижения соглашения по всей форме ему потребовалось около полутора лет: задержка, не пошедшая ему на пользу и позволившая английским мятежникам в значительной мере укрепить свои позиции. Наконец, в июле 1650 года Карл II прибыл в Шотландию, где 1 января 1651 года был торжественно коронован в Скуне.
А в Англии по-прежнему бесчинствовали мятежники, под угрозой смерти запретив провозглашать Карла II королем даже при наличии согласия парламента. Впрочем, парламент был на стороне пресвитерианства, и его члены не только не протестовали против отмены епископата, но и прилагали все силы к тому, чтобы не допустить самую возможность существования такового, в связи с чем были секуляризованы и проданы все земли, являвшиеся собственностью приходов и храмовых капитулов, а полученные суммы использованы для оплаты армии. Чтобы вызвать у прихожан ненависть к епископам, их постоянно подвергали нападкам в проповедях, называя левитами, фарисеями, кровопийцами, папистами и прихвостнями Ваала. Людей же, продолжавших следовать ритуалу англиканской церкви и готовых отдать жизнь за свои религиозные убеждения, сторонники Кромвеля презрительно окрестили «Тори», то есть во всем следующими Торе (по-еврейски означает церковный ритуал).

В этот период по решению парламента все книги по юриспруденции были переведены с латинского языка на английский, и пассивные глаголы при переводе получили произвольное толкование, в частности:»Арреlans» и «Appelatus» приобрели вид «the apealer» и «the apeale» и т.д. Таким образом «the torer» и «the toree» стали означать «дурачащий» и «одураченный», т.е. тот, кто сам выдает человеческие установления за Божественное откровение, и тот, кто этому верит. Подобные причастные обороты (nomina verbalia passiva) не английского происхождения, весьма употребимые в Англии, восходят к французским «participium passivum». Впрочем, это верно лишь в отношении классического французского языка. Что же касается провансальского диалекта, к которому прибегает Нострадамус, то вместо «les torez» следует говорить «les torads». Мы имеем возможность убедиться в этом собственными глазами, обратившись к 40-му катрену 8 -й центурии:

«Кровь праведника взывает из-за Торы и Торитов
К отмщению сатурнинских мятежников,
Которые, утопив менад в море нововведений,
Пойдут походом против шотландцев».

Нострадамус называет убийц короля людьми сатурнического склада. Сатурн означает пожирателя собственных детей, они же являются отцеубийцами. Что же касается слова «менада», означающего вакханку или жрицу Вакха, то Нострадамус, очевидно, имел ввиду, что до тех пор, пока пресвитерианство, повсеместно введенное в этот период в Англии, не будет окончательно удушено, «Жрица Вакха» будет служить прозвищем, присвоенным епископу. Последняя строка катрена служит указанием на то, что после расправы с королем и епископами и отмены епископата в 1650 году Кромвель был вынужден, значительно укрепив армию, направить ее в Шотландию, поскольку Карл II, заключивший в Бреде соглашение с шотландцами, высадился в северной части Шотландии. Шотландцам удалось собрать многочисленное войско: под знамена Карла II встало немало горцев из Северной Шотландии. Английская армия под командованием Кромвеля, вдвое уступавшая ей по численности и страдавшая от отсутствия провианта, начала отступление, преследуемая шотландцами, не желающими, чтобы англичане ускользнули. 3 сентября 1650 года ранним утром неподалеку от Эдинбурга, столицы Шотландии, англичане внезапно напали на превосходившие силы шотландцев и, разбив их наголову, взяли большое количество пленных. Хуже всех пришлось горцам, которых отправили в Америку для продажи английским плантаторам. В руки Кромвеля попали все штабные документы шотландцев, включая и государственную печать Шотландии, которые он послал в Лондон в качестве трофея. Обратимся к 56-му катрену 58-й центурии Нострадамуса:

«Маленькая армия вторгнется в страну,
Жители высокогорья будут издавать жалобные крики,
Большая армия будет в нетерпении настигать врага,
Но потерпит сокрушительное поражение при Эдинбурге, а их письма будут вскрыты».

Революция в Англии. Суд и казнь Карла I

Пока в Уайтхолле денно и нощно велась подготовка суда, Карла I решено было перевести поближе к Лондону. Новым местом заключения был избран Виндзорский замок. Миссия перевода короля из Херсткасла в Виндзор, чреватая многими осложнениями, была возложена на полковника Гаррисона, одного из ближайших сподвижников Кромвеля . Сторонники короля готовили его побег.

Одним из вариантов его было нападение племянника Карла I принца Руперта на Херсткасл, но он опоздал: короля там уже не оказалось. Вторая попытка его захватить была предпринята во время остановки в Бэгшоте, в поместье лорда Ньюберга. Под предлогом необходимости сменить коня, на котором в пути восседал король, предполагалось дать ему рысака из знаменитой конюшни гостеприимного хозяина. На нем он в случае погони был бы недосягаем. Гаррисон рысака с благодарностью принял, но королю велел дать коня одного из солдат конвоя. Недалеко от Виндзора между Карлом и Гаррисоном состоялась любопытная беседа. «Я слышал,- сказал Карл,- что вы участвуете в заговоре, имеющем цель меня убить». Гаррисон ответил: «Что касается меня, то я презираю столь низкие и скрытые предприятия». Король может на этот счет быть спокоен. То, что с ним произойдет, «будет происходить на глазах всего мира».

В Виндзоре охрана узника была поручена полковнику Томлинсону. Он получил инструкции перевести короля на более строгий режим: сократить число его слуг, постоянно охранять дверь, за которой находился Карл , один офицер должен днем и ночью находиться с королем. Прогулка разрешалась только на террасе замка. Запрещались свидания. Слуги короля под присягой обязывались немедленно доносить все, что узнают о готовящемся побеге.

Отныне подготовка суда была ускорена. Члены Военного совета перешли на казарменный режим. Днем многие из них в качестве членов парламента заседали в палате общин, ночью - в Армейском совете. Здесь царили общее возбуждение и напряженность. Спали урывками. А политические страсти вокруг готовящегося суда только разгорались. Между тем парламент как механизм власти был по существу парализован. Заседания палаты общин зачастую не собирали кворума, необходимого для вотирования рассматриваемых вопросов,- 40 членов.

Когда же 23 декабря палата постановила создать комитет для рассмотрения вопроса, каким образом король может быть привлечен к судебной ответственности, началось повальное бегство из Лондона членов парламента - наиболее опытных юристов и клерков, т. е. именно тех, от кого зависела разработка юридической формулы суда. Лондон покинули Селден, Уайтлок, Уолдрингтон. От участия в суде отказались верховные судьи Генри Ролл, Оливер Сент-Джонс, Джон Уилд. Все они были назначены на эти должности парламентом, находились у него на службе как убежденные противники королевской прерогативы, и тем не менее все они не пожелали стать участниками суда. Где для них проходила грань между правом воевать против короля и правом его судить, между корыстью и принципами, каковы на деле были эти принципы? На все эти вопросы трудно ответить.

1 января 1649 г. Генри Мартен внес в палату общин от имени «подготовительного комитета» проект ордонанса, гласившего:

«Поскольку известно, что Карл Стюарт, теперешний король Англии, не довольствуясь многими посягательствами на права и свободы народа, допущенными его предшественниками, задался целью полностью уничтожить древние и основополагающие законы и права этой нации и ввести вместо них произвольное и тираническое правление, ради чего он развязал ужасную войну против парламента и народа, которая опустошила страну, истощила казну, приостановила полезные занятия и торговлю и стоила жизни многим тысячам людей... изменнически и злоумышленно стремился поработить английскую нацию... На страх всем будущим правителям, которые могут пытаться предпринять нечто подобное, король должен быть привлечен к ответу перед специальной судебной палатой, состоящей из 150 членов, назначенных настоящим парламентом, под председательством двух верховных судей».

Это в высшей степени важный и весьма любопытный исторический документ. Прежде всего в нем четко и недвусмысленно осуждался абсолютизм как политическая (государственная) система, вместе с тем в нем не осуждалась королевская власть как таковая. Англия и впредь мыслилась монархией. Карл I привлекался к суду за злоупотребления королевской властью, но и на скамье подсудимых он оставался королем, более того, именно в качестве злоупотребившего властью короля он должен был предстать перед судом.

Но события явно опережали замыслы: они вели за собой вперед даже самых трусливых индепендентов армии и парламента.

Дело в том, что приведенное нами постановление палаты общин могло приобрести силу закона, только будучи одобренным палатой лордов. Эта палата начиная с 1642 г. (т. е. первой гражданской войны короля и парламента) существовала скорее формально, нежели фактически. Абсолютное большинство пэров, оказавшись, как и следовало ожидать, на стороне короля, покинуло Вестминстер - 80 из 100 членов палаты лордов. К концу 1648 г. в палате лордов обычно заседало шесть лордов под председательством графа Манчестера. В середине декабря лорды прервали свою сессию в связи с рождественскими праздниками. 2 января 1649 г. в палату ввиду исключительной важности вопроса явилось 12 лордов. Интереснее всего, как они повели себя в столь щекотливом деле. Граф Манчестер, командовавший парламентскими частями так называемой Восточной ассоциации в войне против короля, заявил теперь: «Один король имеет право созывать или распускать парламент, и поэтому абсурдно обвинять его в измене парламенту, над которым он возвышался как высшая юридическая власть в стране». Граф Норсемберленд, поддерживавший парламент на протяжении всей гражданской войны, выразил свое мнение следующим образом: «Вряд ли даже один человек из 20 согласится с утверждением, что король, а не парламент развязал войну. Без предварительного выяснения этого обстоятельства невозможно короля обвинить в государственной измене». Приблизительно так же повели себя и другие пэры.

В результате палата лордов единодушно отвергла предложенный палатой общин ордонанс о привлечении Карла I к суду. Вслед за этим лорды объявили о недельном перерыве в заседаниях и поспешно покинули столицу. Однако «очищенная Прайдом» палата общин была готова к такому ходу событий. 4 января она декларировала, что в качестве единственно избранной народом палаты, а народ - источник всякой справедливой власти, она является высшей властью в стране и ее решения не нуждаются в подтверждении никакой другой палаты. Из списка членов специального суда были вычеркнуты значившиеся там немногие имена пэров. Это был поистине исторический шаг.

Официальное провозглашение принципа «народ - источник всякой власти под богом» было не только вынужденным конституционным актом с целью устранить из будущего государственного устройства палату лордов, вместе с тем оно ярче всего свидетельствовало о том, где следует искать источник политической смелости и решительности организаторов суда. Беспрецедентный шаг в политике был возможен только как выражение воли взявшегося за оружие народа Англии.

Этим конституционным актом совершилось нечто непредвиденное для его авторов и вдохновителей: перечеркивалась старая, монархическая конституция Англии, согласно которой парламент законодательствует в составе двух палат во главе с королем. Отныне парламент фактически провозгласил себя однопалатным. Следовательно, формально республиканский строй был на деле введен намного раньше официального объявления Англии республикой, а палаты лордов - несуществующей. 6 января палата общин приняла акт об учреждении специальной высшей судебной палаты для суда над королем в составе 135 членов, назначенных парламентом.

Этим были окончательно пресечены все попытки повлиять на парламент и армию с целью не допустить суда. А подобных попыток было множество. С личными посланиями к парламенту и к Ферфаксу обратилась находившаяся в Париже жена Карла I королева Генриетта-Мария. Французский резидент в Лондоне сделал по тому же поводу официальное представление парламенту от имени своего правительства. Шотландские комиссары в Лондоне просили палату общин не допустить суда. Уличные проповеди врагов армии - пресвитериан, обширный поток листков, пресвитерианских и роялистских, увещевали, грозили, запугивали смертным грехом «пролития невинной крови», «египетскими казнями неминуемого возмездия». Англия, и прежде всего столица, наполнилась тревожными и противоречивыми слухами. Улицы и площади напоминали муравейники. Все жадно ловили новости, где-то раздавались крики глашатаев, возникали свалки и уличные драки. Но несколько полков, размещенных в городе, быстро восстанавливали порядок.

Характерно, что в эти критические дни «умыл руки» - уехал на север «по личным делам» - не кто иной, как Джон Лильберн, прославленный левеллер, поборник «прирожденных прав» бедного люда Англии. Что руководило им? Ведь он был убежденным врагом монархии и тирании палаты лордов, требовал учреждения республики с однопалатным парламентом в дни, когда Кромвель и Айртон были еще откровенными монархистами и сторонниками традиционной конституции. Вероятнее всего Лильберн окончательно и бесповоротно разуверился в демократизме «своих недавних союзников - офицерской верхушки». Он опасался, что казнь короля приведет к установлению в стране открытой, ничем не ограниченной диктатуры офицеров- грандов, и не желал своими руками ковать «новые цепи Англии». Когда же его опасения сбылись, Лильберн публично признал казнь короля незаконным актом и предпочел традиционную монархию произволу офицерского совета.

Наконец, среди судей короля не оказалось еще одного выдающегося деятеля партии индепендентов - члена парламента сэра Генри Вэна. И это поразительно, поскольку незадолго до этого он употребил все свое влияние и красноречие, чтобы добиться отмены парламентом соглашения пресвитериан с королем. Однако после «Прайдовой чистки» палаты он перестал посещать ее заседания. Он был против суда над королем не из политических принципов, а в силу того, что считал незаконным актом насильственное «очищение палаты» Прайдом. Открытое нарушение армией парламентской привилегии предвещало характер правления, которое должно было в недалеком будущем установиться в стране. И Вэн не желал участвовать в учреждении военной диктатуры, вынося смертный приговор Карлу I .

Обратимся теперь к тем, кто не ушел, по политическим или личным мотивам не мог уйти от организации суда. Далеко не всем сторонникам парламента это бремя было по плечу, ибо одно дело - выступить, даже с мечом в руках, против произвольного правления короля и совсем иное дело - замахнуться этим мечом на голову венценосца.

Тем временем список 135 членов специальной судебной палаты был опубликован. Он открывался знатным именем Томаса Ферфакса, хотя его баронский титул шотландского, а не английского происхождения. Затем следовали лорд Мусой, чей титул был ирландского происхождения, и два старших сына английских пэров: лорда Грея и лорда Лесли. Наконец, список «знатных судей» включал 11 баронетов, чьи титулы были в большинстве случаев в недавнем прошлом куплены за деньги.

Далее мы находим в числе судей представителей джентри многих графств и благопристойных мэров и олдерменов важнейших городов (Йорка, Ньюкасла, Гулля, Ливерпуля, Кембриджа, Дорчестера и др.). Одним словом, составители списка явно заботились о том, чтобы представить суд делом общенациональным, делом всего английского народа. Председателем был назначен верховный судья Чешира Джон Бредшоу, поскольку верховные судьи Англии, как мы видели, от этой миссии решительно отказались.

Первое заседание Высшей палаты правосудия (как именовался трибунал) состоялось 8 января в Вестминстерском дворце. На нем были назначены судьи для составления формулы обвинения короля - ими оказались Джон Кук, Энтони Стил, Джон Эле и ученый, иммигрант из Голландии, Исаак Дорислау.

19 января настало время переправить узника из Виндзора к месту суда. В замок была подана карета с шестеркой лошадей; по обеим сторонам дороги до внешних ворот замка стояли шеренги мушкетеров, и, как только карета покинула замок, ее окружил отряд кавалерии под командой Гаррисона. Когда короля доставили к Темзе, его перевели на поджидавшую у берега баржу, которую сопровождали по реке боты с солдатами на борту. У пристани сэра Роберта Коттона короля высадили на берег и между двумя сомкнутыми шеренгами пехотинцев доставили в дом, избранный в качестве местопребывания Карла на время суда. Охрану дома круглосуточно несли 200 пехотинцев и отряд кавалерии. 20 января, около двух часов пополудни, члены суда, предшествуемые 20 стражами, вооруженными алебардами, и клерками, несшими меч и скипетр - знаки высшей власти, вошли в зал и заняли свои места. Их скамьи были покрыты красным сукном. Кресло председателя стояло на возвышении. С обеих сторон его располагались кресла двух его помощников - Уильяма Сея и Джона Лесли. Все трое были в черных судейских мантиях. Перед ними находился стол секретаря и несколько поодаль - обитое красным кресло для подсудимого. Сначала был зачитан акт парламента, согласно которому суд получил свои полномочия. Затем Бредшоу велел привести обвиняемого. В ожидании его секретарь приступил к перекличке членов суда. Когда было названо имя Ферфакса, женщина в маске, находившаяся в одной из ближайших галерей, что-то закричала. Это была леди Ферфакс, произнесшая ставшую знаменитой фразу: «Он слишком умен, чтобы здесь находиться». Но вот появился король в черном платье, окруженный 12 солдатами. В знак непризнания полномочий суда он нарочито не снимал шляпы. Не глядя по сторонам, Карл быстро прошел и сел в предназначенное для него кресло спиной к публике. Охрана заняла свои места у барьера.

Бредшоу заговорил: «Карл Стюарт, король Англии, общины Англии, собранные в парламенте... в соответствии со своим долгом перед богом, нацией и перед самими собою, в соответствии с властью и доверием, которыми наделил их народ, учредили эту высшую палату правосудия, перед которой вы предстали. Выслушайте предъявленное вам обвинение». Со своего места поднялся обвинитель Джон Кук и произнес: «Милорды, именем общин Англии и всего народа страны я обвиняю присутствующего здесь Карла Стюарта в государственной измене. Именем общин Англии я желаю, чтобы обвинение было зачитано».

Во время чтения король несколько раз пытался прервать читающего, но безуспешно.

Главные пункты обвинения гласили: «Как король Англии, Карл был наделен ограниченной властью управлять страной в согласии с законами, и не иначе. Однако он возымел коварную цель учредить и присвоить себе неограниченную и тираническую власть, дабы управлять по произволу, уничтожив права и привилегии народа; преследуя эту цель, он изменнически и злоумышленно объявил войну парламенту и народу, в нем представленному». Затем Карл обвинялся в подготовке «иноземного вторжения» в Англию, указывалось на преступность развязанной им второй гражданской войны. «И все это принималось с единственной целью отстаивания личного интереса, произвола и претензии на прерогативы для себя и королевской фамилии в ущерб публичному интересу, общему праву, свободе, справедливости и миру народа этой страны». Итак, «Карл ответствен за все измены, убийства, насилия, пожары, грабежи, убытки... причиненные нации в указанных войнах». Именем народа Англии «упомянутый Карл призван к ответу как тиран, изменник, публичный и беспощадный враг английского государства».

Казнь произошла 30 января 1649 г. День выдался на удивление морозный. Темза покрылась льдом. На площади, с трех сторон огороженной зданиями королевского дворца Уайтхолл, раздавался стук топоров - шли последние приготовления к публичной казни. Здесь сооружался помост, на котором Карл должен был умереть. В два часа пополудни король, одетый в черное, в сопровождении усиленного военного конвоя появился на площади. Помост был окружен несколькими шеренгами кавалерии, отделявшей место казни от зрителей. Вся площадь была запружена народом, многие забрались на уличные фонари, балконы и крыши окружающих домов. На помосте стояли наготове палач и его помощник. В обязанности последнего входило поднять высоко отрубленную голову, выкрикивая: «Вот голова изменника!» Они были в полумасках и к тому же загримированы (им приклеили усы и бороды), в одежде моряков. Помост был задрапирован черным. Король взошел на эшафот в сопровождении епископа, избранного им в духовники. Оглядевшись вокруг, он вынул из кармана сложенный лист и обратился к охране, ибо другие его не могли расслышать, с «прощальным словом». Затем, опустившись на колени, он положил голову на плаху и через несколько мгновений вытянул вперед руки - это был знак палачу, и тот одним взмахом топора отрубил ему голову.

Дело было сделано. Кавалерия быстро рассеяла толпу, и площадь опустела. Этим актом первая социальная революция Нового времени наиболее зримо раскрыла ряд связей, от которых более чем непозволительно отвлекаться при анализе истории ее и ей подобных: во-первых, революция, если она действительно является народной, не может не отразить ступень цивилизованности ее вершителей; во-вторых, народные низы веками проходили школу жестокости, проявлявшейся к ним властями предержащими, могли ли они забыть эти уроки в момент, когда одерживали верх над теми, кто в этой этике их наставлял столь долго; наконец, в-третьих, действительно великие революции, открывающие новые всемирно-исторические эпохи, взламывающие цитадель старого порядка, сталкиваются с ожесточенным сопротивлением его вершителей и хранителей; отважившиеся восстать ввергаются в кровавую гражданскую бойню. Таков ход истории: народы-пионеры дорогой ценой оплачивают прогресс всего человечества.

Легальные и нелегальные печатные листки быстро разнесли по всей стране весть о случившемся. Впечатление от этого события было громадным. Жителю удаленных от Лондона графств трудно было поверить в его реальность. «Сосед, встречая соседа на улице, с трудом с ним заговаривает, и это не столько от ужаса перед совершившимся, сколько от удивления, что такое неслыханное дело все же свершилось» - так житель Йоркшира рисует реакцию на казнь короля.

Карла казнили как короля, однако и после его казни Англия еще оставалась монархией. Республика провозглашена не была. Тем самым существовала юридическая возможность для сторонников короля немедленно провозгласить королем наследника короны, находившегося в эмиграции принца Уэльского - будущего Карла II . Парламент буквально в день казни спохватился и наскоро вотировал билль, запрещавший подобного рода акт под страхом сурового наказания. Лорд-мэр столицы, известный своими роялистскими симпатиями, отказался его провозгласить.

Прошло немало дней, пока «цареубийцы» во главе с Кромвелем убедились, что им волей-неволей придется стать номинальными республиканцами.