Пассивная агрессия - когда сам себе главный враг
Партизаны не сдаются или что такое пассивная агрессия?
«Да» и «нет» не говорите, черный с белым не берите…» — детская считалочка.
«Ни тпру, ни ну». Это поговорка олицетворяет процесс, который психологи называют «пассивной агрессией».
Словосочетание из двух противоречащих друг другу процессов. Пассивность для нас олицетворяет крайнюю форму бездействия, а агрессия ни что иное, как воплощение активного начала.
Таким образом, мы имеем дело с двумя противоположными по направленности процессами, которые умудряются ужиться вместе.
Одна моя знакомая рассказывала историю, как она оказалась наедине с молодым человеком в купе ночного поезда и всю ночь боролась с его домогательствами. Можете себе представить? Всю ночь «ни тпру, ни ну». Это как надо было отказывать, чтобы другой продолжал не слышать и не понимать? Ведь речь шла не о невменяемом насильнике, а обычном мужчине, который проявлял своё желание и был в этом настойчив.
Другой пример, встречающийся в моей преподавательской работе. Способная и умная слушательница никак не может начать практику. У неё все для этого есть. И речь идёт не о неуверенности в себе, это всего лишь поверхностная отговорка.
На практических занятиях она демонстрирует хорошие навыки и знания, задаёт правильные вопросы и точно отмечает глубокие процессы. Она уже оформила патент и даже сняла кабинет для работы. Но никак не начинает консультировать.
Для определения пассивной агрессии я хочу сразу обозначить тот факт, что она может быть как привычной психологической защитой у человека, так и стойкой личностной характеристикой, важной частью личности, определяющей его характер и жизнь. Поэтому вы можете встретить черты описываемого процесса и у себя, и у многих людей в разные моменты жизни.
Каковы главные характеристики пассивно-агрессивной личности?
Перед нами бунтарь, профессиональный революционер, партизан, который не сдаётся. Он всегда «против». Даже, когда ему это невыгодно. Пословица «назло маме отморожу себе уши» про них.
Заходя в комнату (в процесс, в отношения и т.д.) он первый примечает недостатки. Он сразу видит, что здесь не так и не станет молчать. Скажет он в острой, ироничной, колкой манере. Подденет вас. Правда, сделает это не напрямую, не личностно, а в неопределенной форме к третьему лицу. Например так: «Ну конечно, никому и в голову не пришло проветрить помещение перед занятиями».
Его способность видеть несоответствия могла бы вас восхищать, если бы все это было подано в этичной манере. Но задача пассивно-агрессивной личности не исправить недостатки. Ей не важен результат. Ей нужен процесс. И процесс этот - борьба. Не открытая битва ради победы. А именно борьба, лучше скрытая, но упорная и бесконечная.
Он будет бороться со всем и всеми. Если не с кем снаружи, то с собой внутри. Цена не важна. Как я уже говорила, важен процесс, но не результат.
Это люди процесса, бойцы невидимых фронтов с невидимыми врагами.
В контакте с ними вы можете удивляться тому, как простые вещи превращаются в непреодолимые. Как легкий шаг становится невозможным, а простое действие превращается в бесконечный запутанный процесс. Вы удивлены и возмущены тем, почему задание не выполнено, хотя никаких препятствий не было.
Почему вместо простого решения и действия человек продолжает задавать уточняющие вопросы, уводящие от смысла. Почему, согласившись вчера, сегодня ничего не произошло.
Рядом с ним вы неизбежно начнёте чувствовать гнев. Вас как будто провоцируют и поддразнивают. И когда вы срываетесь, вам тут же указывают на плохой характер или отсутствие должного воспитания.
Давайте рассмотрим каждое составляющее. Начнём с гнева или агрессии. Она есть, но она ищет непрямые выходы. Сарказм, ирония, поддразнивание, провокации. Все, чтобы дать выход гневу идёт в ход. Главное - сделать это непрямым путём.
Итак, подчеркнём первую значимую составляющую. Гнев есть и его очень много. Это значит, что энергия у человека есть. Её много и хватит на все, что ему надо. Поэтому, когда наш персонаж обращается за поддержкой и просит совета, помощи, поддержки будьте осторожны! Что бы вы ему не дали, это не пойдёт впрок.
Любимая психологическая игра (Эрик Берн, теория психологических игр, Транзактный анализ) называется «Да, но…» Выглядит так: у вас попросили совета, вы дали, и тут же следует возражение. Да, говорит просящий, но я уже это пробовал, делал и т.д. И НИЧЕГО ХОРОШЕГО НЕ ВЫШЛО.
Если вы продолжите давать другие советы и рекомендации, то готовьтесь к тому, что их ждёт та же участь. Пока вам в голову не придёт блестящая мысль - собеседнику не нужен результат. Тогда что же ему нужно? Вот тут пришло время раскрыть вторую составляющую - пассивность.
Пассивность в поведение пассивно-агрессивной личности это скорее не бездействие, а противодействие, которое выражается в сопротивлению тем действиям, которые принесут результат. Внешне кажется, что человек просто не делает что-либо ради цели. Но на самом деле внутри него идёт борьба.
Он хочет результата (ну кто не хочет?) и сопротивляется ему. И вся его энергия, а мы помним, что её много, идёт на сопротивление этому действию. Почему, спросите вы, и будете правы? Ведь это, по меньшей мере, странно.
Чтобы ответить на этот вопрос, нам надо углубиться в прошлое такого человека, в то время, когда формируется эта часть личности. В возрасте активного действия мы находимся с того момента, как обретаем свою силу. Но понять свою силу и освоить её мы можем только через контакт с другим.
Пример из практики:
Максим рос послушным мальчиком. Его мама была крайне тревожной женщиной, полной страхов, связанных с её сыном. Эти страхи делали её активной в отношениях с ним. Она знала каким должен быть ребёнок у хорошей мамы, и поэтому она мало слушала Максима. Ну разве маленький мальчик может знать, что ему надо? А мама всегда знает.
Поэтому её отношение к ребёнку напоминало больше насилие, чем заботу. Начиная от кормления, заканчивая выбором друзей. Глотая ненавистную кашу, а потом играя ненавистные гаммы в ненавистной музыкальной школе, Максим начал искать способы, против которых мама оказывалась бессильна.
Например, он мог сжать зубы или вырвать. Он мог просто молча сидеть над скрипкой, не прикасаясь к струнам. В эти моменты мама взрывалась и орала, но Максим ясно чувствовал свою победу. Он чувствовал свою силу, когда учительница почти рыдала от бессилия и злости, а он всего лишь стоял и молчал у доски.
И в своём детском уме он вывел формулу: «Сила не в действии, а сопротивлении». Раз уж ему не давали реализовать и почувствовать его собственную силу в том, что хотел делать он, то единственная возможность получать удовольствие от собственной силы он гарантированно получал, когда чему-то противился. Иногда потом, во взрослой жизни, он ловил себя на мысли, что он и не против того, чему противится, но сделать уже ничего не мог.
В детстве у пассивно-агрессивной личности есть драматический опыт такого «мягкого», а иногда и довольного жесткого насилия в виде заботы и контроля со стороны родителей. И они решили отомстить. Отомстить тем, что не дать родителю увидеть результат. Поэтому лучшее, что можно сделать, это не достичь цели и не получить результата.
Сделать родителю больно, чтобы он, в тайной надежде, понял, как плохо ребенку. Чтобы спросил, а чего хочешь ты, вместо того, чтобы насильно пичкать тем, что кажется правильным родителю. Разве не наивысший пилотаж мести родителям - это не стать счастливым? Ведь одним из важных результатов родительства является счастливый ребёнок. И лишить родителя этой награды становится той самой неосознанной целью, к которой стремиться пассивно-агрессивная личность.
И цена здесь не важна. Ведь речь идёт о внутреннем Ребёнке, которому он сам пока не важен. Родитель превыше всего, он источник жизни и любви. Поэтому свои уши не жалко отморозить.
Таким образом, сразу два зайца становятся трофеем в этой битве: возможность чувствовать свою силу (через сопротивление) и месть родителю (через неполучение результата).
Напомню, что процесс этот бессознательный. И человек может искренне удивляться отсутствию результата своих действий до тех пор, пока не увидит, что он сам себе самый главный враг. Что подсознательно он строит процесс действий так, что результат невозможен. Он выбирает не тех людей, он не чувствует ситуацию, не замечает важных деталей, не слышит рекомендаций.
Такие люди часто опаздывают, пропускают решающие встречи и ссорятся с нужными людьми. И они всегда находят оправдание и объяснения своему поведению. И даже звучат убедительно. Чаще всего причину он видит не в себе, а в других людях, в обстоятельствах.
Их проблема в том, чтобы выражать свои потребности прямо, используя силу гнева. Но они боятся проявить гнев, так как в детстве это было невозможно и опасно. Поэтому гнев, а вместе с ним сила и энергия, блокируются и поворачивают на 180′, то есть против себя.
Жизнь становится сплошным преодолением трудностей. Как в знаменитом ролике, в котором клиентка жалуется на головную боль и проблемы, в то время как не видит огромного гвоздя в своей голове.
Ещё одна важная черта пассивно-агрессивной личности - это застревание в ловушке «или-или». «Или ты съешь эту кашу, или ты мне не сын», говорила мама. Родитель на оставлял ребёнку выбора. Или делаешь как я сказал, или теряешь мою любовь. Эта ловушка крепко застревает в образе мышления, что делает процесс выбора крайне сложным.
Из таких личностей получаются хорошие критики и детективы, журналисты, ведущие расследование и сатирики. Их зоркий глаз не упустит из вида ничего.
Они часто хорошие и верные друзья, с тонким чувством юмора и готовностью прийти на помощь. Кстати, юмор тоже их отличительная черта. Они чрезвычайно ироничны. Все дело в том, что у гнева и юмора есть одна схожая функция: они снимают напряжение. А так как гнев у пассивно-агрессивной личности заблокирован, то много энергии может выйти через юмор. Вот они его и отшлифовывают.
В социальных сетях пассивно-агрессивную личность легко вычислить. Их область - это комментарии. Дело в том, что они крайне редко проявляют инициативу. Они склонны уже впрыгнуть и проехать на «чужой лошади», стать заметным за счёт другого. Их комментарии критичны и саркастичны. Он раззадоривают аудиторию и, в конце концов, исчезают, подтвердив, что мир и люди несовершенны.
В качестве клиентов пассивно-агрессивная личность - испытание для консультанта. Игра «Да, но» кого угодно доведёт до истерики. Поэтому, главный принцип в работе, это давать инициативу в определении цели, клиенту.
Пока вы не получите ответ на вопрос «Что бы вы хотели?», ничего не предлагать. Терапевт в переносе станет тем самым родителем, которому надо отомстить. И дождаться изменений и продвижения в жизни клиента будет крайне сложно.
То, что пассивно-агрессивная личность часто является очень способной и талантливой дает надежду на быстрое получение результата. В случае, если личность откажется от идеи мести и начнёт осваивать свою силу через прямое выражение гнева. Научится прямо говорить «нет», вместо того чтобы уходить в засаду и строить катакомбы для партизанских действий.
Вместо «или-или» начнёт употреблять местоимение «и». И то и другое, вместо или-или.
Надеюсь, что эта информация поможет вам лучше разбираться в людях и в себе, а значит даст возможность улучшит качество жизни.
Аня . Хороший вопрос для затравки. Потому что «сохранить себя» звучит так, как будто отношения – это какой-то «пожиратель» меня. Как будто, когда я вступаю в отношения, уже есть какой-то конфликт: либо отношения, либо я. Сама формулировка предполагает, что речь идет о конфликтной ситуации. Для меня хороши те отношения, в которых не надо специально сохранять себя, в которых этот конфликт не возникает. Понятно, что мы все равно сталкиваемся чем-то, но если мне не надо по базовым вещам себя отстаивать – например, свое право на одиночество или свое право на отдых, – тогда это комфортные отношения. А если это надо отстаивать, если возникает в отношениях вопрос сохранения себя и мне надо доказывать свою правоту, то для меня это скорее вопрос: нужны ли мне такие отношения, что они мне дают? что мне делать с такими отношениями, в которых мне себя надо отстаивать?
Ира . Поняла. Но это про равные отношения в паре взрослых людей. А если это отношения, из которых ты не можешь выйти, которые ты не выбираешь? Отношения с родителями или с детьми.
Аня . А почему я их не выбираю? Я могу перестать общаться с родителями и точно выбираю форму отношений. И я могу не столько себя отстаивать, сколько настаивать на формате отношений. Потому что если начинаю отстаивать себя, то это глухая защита: ухожу в глухую оборону. С родителями выросшие дети тоже уже равны – и мы, и они взрослые люди. И можно сказать: извините, товарищи, когда вы меня критикуете, мне такой формат отношений не подходит; давайте я буду к вам приезжать, с вами общаться, но вы постарайтесь меньше меня критиковать. А отстаивать себя – это «нет, вы не правы, я хорошая! вы меня критикуете, но я хорошая!». Я знаю, что я хорошая, и знаю, что при этом меня можно критиковать. Только не надо
Ира . «Можете это делать без меня» А если с маленькими детьми отношения, не взрослыми?
Ира . И иногда это вопрос того, на что обратить внимание?
Аня . Да, на что обратить внимание, чего больше добавлять в этих отношениях. У нас все-таки есть способы воздействия.
Ира . А вот если даже не про обязанности, а про разность темпераментов? Когда мама флегматик, ребенок холерик, и ей трудно?
Аня . Ей трудно, никто не спорит. Но тут вопрос организации – как найти себе помощь, поддержку. Как найти того, кто будет тебя подстраховывать. Мы часто зацикливаемся на парности отношений: есть я и ты, и мы тут друг с другом боремся. Это не вопрос того, что надо треугольники создавать, – нет. Коллективы. Не обязательно все проблемы решать только в диаде, один на один. Если расширить круг – становится проще. А расскажи, что ты об этом думаешь – про сохранение себя и про отношения?
Ира . Для меня так: в отношениях мы разностями своими встречаемся обязательно, и это обязательно конфликт.
Аня . При этом отношения мы все-таки строим на базе совместности. Ты же совсем с непохожим человеком не будешь начинать отношения.
Ира . И тут для меня такая ловушечка, что ли, в отношениях: строим мы их на основе совместности – и это то удовольствие, то приятное, то питательное, то ценное, та база, на чем все строится. И мне очень легко из этого попадать в слияние и начинать не замечать различий и собственных, не общих для двоих, а лично моих ценностей. Куда-то их отодвигать, прятать от самой себя. Как будто так хочется сохранить совместное ценное, так хочется…
Аня : …вкусно
Ира . Да, так хочется, чтобы было вкусно, что начинаю не замечать, где чего жмет…
Аня . Где пересолено, а где пересахарено.
Ира . А отодвигая, я накапливаю количество пересоленного и пересахаренного и забываю о блюдах, которые люблю есть именно я, сама, а не только «мы», когда мы вместе. И потом это отодвинутое становится довольно большим, и хоп! – вылезает вторая сторона: и уже отношения – это борьба, это конфликт, это отстаивание себя, и в них становится нужно бороться за свое место. Поэтому для меня «сохранять себя в отношениях» – это в первую очередь не об отстаивании себя, а о том, чтобы себя замечать, не забывать, не задвигать, – иначе потом приходится отстаивать.
Аня . Из этого очень логично вытекает второй вопрос: «Опираться можно только на то, что сопротивляется» – какие у тебя от этой фразы рождаются ощущения?
Ира . Разные, противоречивые. С одной стороны, мне фраза нравится, и я с ней соглашаюсь. Да, опора – это не то, что прогибается, не то, что сливается; это что-то достаточно прочное, твердое и ясное. Если про границы личности говорить – опираться можно на достаточно ясную границу свою и другого. Но тут в то же время речь про сопротивление. Эта твердая и ясная позиция – она же может быть и негибкой.
Аня . Направленной на тебя?
Ира . Не учитывающей меня.
Аня . В отношениях важно, чтобы учитывали? Всегда ли возможно учитывать?
Ира . Важно. Думаю, не всегда возможно. И с одной стороны, хорошо быть в отношениях с человеком, у которого достаточно ясные границы, а с другой, сопротивление – это негибкость.
Аня . Границы на то и границы, чтобы они были негибкие, в этом их смысл.
Ира . Почему? А как же гештальтистская идея про здоровье именно гибких границ?
Аня . Красивая идея, но у нее тоже есть границы. Я не могу быть гибкой в месте насилия надо мной. Какие-то вещи для меня еще не насилие, в какой-то момент – уже насилие. И если я начну здесь быть гибкой, то я начну предавать себя. Да, конечно, учитывать другого очень важно, безусловно, но при этом очень важно хорошо понимать, где сопротивление другого и отстаивание им своих границ становится нападением на меня. И опять хочу сказать, что это не «я борюсь с другим человеком и выигрываю или проигрываю в этой борьбе», а это «я строю и выбираю некие отношения и в любой момент могу перестать их строить и выбирать».
Ира . А ты в чем видишь разницу между «я борюсь» и «я строю и выбираю»? Когда «я борюсь с ним» – это как будто бы «я не выбирала этого, вот он мне дан, этот человек, и надо с ним сохранять отношения и бороться за них»?
Аня . Выбора нет, когда я не могу остановиться. Иногда эта борьба становится неким смыслом жизни, когда строительство отношений понимается как борьба: «Вот я его сейчас победю, и тогда будет результат достигнут – я построила отношения». Я про эту разницу говорю. Выстраивание отношений – это возможность учитывать друг друга и быть гибким в тех местах, где это возможно. Мы узнаем друг про друга эти вещи. А в тех местах, где мы негибкие, мы либо подходим друг к другу и можем быть вместе, либо не подходим, и мы настолько разные здесь, что нам не удается быть вместе.
Ира . Значит, есть какая-то зона, в которой я могу гибкой, а потом наступает предел – собственно, твердость и сопротивление границ: дальше нельзя. Для меня это тоже важная разница. И противоречие между твердостью и гибкостью границ тогда снимается: в чем-то они могут быть гибкими, но есть определенная грань. И третий наш вопрос тоже очень связан с выбором: бороться за существующие отношения или выбирать? Строить именно эти отношения, с этим человеком или с другим? «Чинить или менять?»
Аня . Вопрос звучит так, как будто на него есть ответ. У меня нет ответа, я не знаю. Решение принимает каждый в каждой конкретной ситуации. Нет однозначного стандартного ответа: «всегда надо чинить отношения» или «всегда надо менять отношения». Вопрос вот в чем: когда пара находится в непростой ситуации – даже не обязательно это конфликт, скандал, но когда есть непонимание, накопившаяся усталость, то обычно пары не задают себе вопрос или–или, они начинают задавать вопрос с какой-то одной стороны: уже пора менять отношения или еще не пора? Бывает, что они уверены – надо менять, а бывает, наоборот, – что надо чинить. И тогда в ситуации непонимания они старательно начинают чинить, даже не думая о том, что есть возможность менять. Мне кажется, в сложных ситуациях важно помнить, что есть и тот, и тот вариант. Это так же, как про гибкость и твердость: мы до какого-то уровня гибкие – чиним отношения, а в какой-то момент есть граница, где всё, не могу больше чинить, буду менять. И у каждого эта граница в своем месте проходит: сколько я могу вкладываться в починку и в какой момент уже не могу и меняю? Как ты думаешь?
Ира . Я соглашаюсь. Но мне интересно, когда и из-за чего происходит застревание в каком-то одном способе (только чинить или только менять). Почему человек может не видеть другого варианта? Когда борьба становится смыслом жизни?
Аня . Ну, все проблемы же из детства. Все это выносится из социального, родительского окружения. Иногда на противоречии: «Моя мама меняла мужчин, поэтому я буду с одним чинить отношения до упора, пока не помру совсем».
Ира . То есть контрзависимое поведение получается.
Аня . А иногда так: «Мои родители жили, мучились, но сохраняли семью, и я буду сохранять семью любой ценой».
Ира . Правда, у каждого из нас есть родительские установки – вынесенные из родительской семьи способы жить, вести себя. Вопрос – как обрести свободу от них? Только ли психотерапия помогает расширить взгляд и увидеть другой выход, другой способ?
Аня . Если мы под свободой от родительского имеем в виду полную противоположность, то это не свобода, а контрзависимость. Мне вообще кажется странным сочетание слов «свобода от родительских установок» – это как свобода от своего детства. Мое детство – это часть меня, как я могу быть от него свободной? Это как «свобода от своей ноги» – отстегнул, поставил в уголок и пошел без нее? Тут примерно так же. Так не получится. Мы не можем быть свободными от этого.
Ира . Тогда вопрос, получается не «свобода ОТ», а «свобода В чем?» – свобода выбирать, свобода передвижения.
Аня . Мне нравится больше конструкция «как я обхожусь с…». Как я обхожусь со своими ногами? Вот у меня они коротенькие, например, кривенькие, но мои, я как-то с ними живу – брючки особые надену, дизайнера подключу, что-то придумаю стилистически для себя. И мои коротенькие кривенькие ножки уже превращаются в прекрасный образ. И тут вопрос тоже, как обходиться с родительскими установками, как с ними жить дальше, как их использовать, как их внедрять в свою жизнь: во благо для себя, чтобы они красивой мою жизнь делали? или они будут гирькой, которая привязана к моей ноге, и я ее тащу еле-еле, уже измучалась вся?
Ира . Получается, интересный взгляд у тебя: даже во взрослом возрасте мы не можем избавиться от того, что получаем из родительской семьи?
Аня . А зачем? Откуда у тебя эта идея – избавляться? Тебе так плохо с этим?
Ира . Бывает же, что плохо.
Аня. Ну, смотри: ты такой хороший человек, твои родители вырастили тебя такой прекрасной. Зачем от этого освобождаться? Ну, может, есть пара слов, которые тебе повесили, – обидных. Но это же не всё? Есть же помимо этого и что-то действительно хорошее, что делает тебя порядочным, справедливым человеком, – это тоже от родителей.
Ира . Я сейчас не про все родительские установки, не про то, что нужно скопом все взять и от всего освободиться, а про те, которые мешают жить.
Аня . Например, мы с тобой говорили про «чинить или менять». Например, у тебя есть убежденность, что надо чинить отношения, и ты их чинишь до последнего. Ты можешь от этого избавиться и сказать: «Нет, не надо чинить отношения!» Вот как?
Ира . Это будет не избавление от установки, а приобретение другой, противоположной («не надо чинить отношения»).
Аня . Как выглядит избавление для тебя, расскажи? Что значит – освободиться от родительской установки «надо чинить отношения до последнего»?
Ира . Для меня освобождение не обязательно выглядит как противоположный ответ (родители сказали «надо!», а я отвечаю «не надо!») – это не освобождение, это те же яйца, только в профиль, – действительно, контрзависимость. Освободиться – значит задавать себе вопросы: а надо ли? а можно ли починить? а можно ли менять? если чинить до последнего – а где мой предел?
Аня . Как будто ты тогда в этом месте начинаешь сомневаться. Родительская установка однозначная, она не предполагает сомнений. А когда ты освобождаешься от этой однозначности, ты начинаешь думать и смотреть на то, что происходит. И тогда: «Говорят, что отношения надо чинить». – «Хм, ну-ка, посмотрю: вот эти конкретные мои отношения надо чинить или уже не надо?».
Ира . Да, правда, – сомнение как способ отделиться от установки.
Аня . Интересно. Тогда в своих сомнениях мы можем дойти до такой точки: какое поведение партнера можно назвать психологическим насилием для меня? Раздумываем над этой ситуацией (чинить или менять), двигаемся к той самой твердой границе, где гибкости уже нет, – и чем ближе мы к ней подходим, тем ближе мы становимся к насилию: если другой сделает что-то, что перейдет твердый предел моей границы, это будет насилие. Если мучить животных недопустимо никак, ни при каких обстоятельствах, то человек, даже раздавивший таракана, вызовет у кого-то очень неприятные эмоции, и он может это воспринять это как очень жестокий акт насилия. Я не могу завести змею, потому что ее надо кормить живыми мышатами, и для меня это – убийство, которое будет происходить у меня в доме. Это недопустимая ситуация, я не могу на это пойти.
Психологическое насилие проходит там, где есть граница допустимости. Пытки, муки – они для всех одинаковы, но вот точно, стандартно определить границу психологического насилия для каждого человека, наверное, сложно. Она у нас все-таки тонко устроена. У каждого есть шажочек в одну сторону и шажочек в другую сторону, и определяется он именно допустимостью: что я могу позволить в отношении себя, а что уже не могу. А ты как думаешь?
Ира . Для меня вопрос психологического и эмоционального насилия в паре взрослых людей – вообще довольно спорный. Потому что если другой делает что-то, что переходит мою границу, мой предел, – то насилием это можно назвать, если он делает это специально, зная, что здесь мой твердый предел.
Аня . А знаешь, как для меня? Насилие – это когда больно. Если мне наступили на ногу случайно, мне все равно больно. Я, конечно, скажу «ничего страшного», но больно-то мне будет. И я постараюсь не лезть в автобус, в котором много народу, чтобы мне не наступили на ногу и мне не было больно.
Ира . Я бы не приравнивала это к насилию, для меня насилие – это все-таки про намерение.
Аня . Мы сейчас прямо закругляем наш разговор: мы начали его с того, что важно учитывать другого. Но иногда я не учитываю другого не потому, что я такой насильник и противный старикашка, а потому что у меня нет такой способности, нет такой возможности: именно в этом месте учитывать. Я наступаю постоянно людям на ноги не потому, что я хочу это делать и намерен это делать, а так я устроен, я неуклюжий. И есть люди, которым это ужасно-ужасно и они не будут со мной общаться, не будут вступать со мной в отношения. А есть кто-то в тяжелых железных ботинках и ему пофиг, что ему на ноги наступают, – и нормально, они нашли друг друга, прекрасные отношения.
Ира . Поэтому мне и не кажется это насилием – когда человек наступает на ногу не специально.
Аня . То есть ты бы была в отношениях с таким человеком – босиком бы ходила вокруг, тебе было бы постоянно больно, но ты бы говорила: «Но он же нечаянно!.. Ну ничего, я потерплю…»?
Ира . Нет, не была бы. Но и не называла бы это насилием. Для меня насилие – это когда я по каким-то причинам не могу уйти из этих отношений: например, я ребенок, а это моя мама постоянно наступает мне на ноги. А если мы два взрослых самостоятельных человека, то это мой выбор – уйти или оставаться и терпеть по каким-то своим причинам: «Да, он постоянно наступает мне на ноги, но зато готовит вкусную кашу» – и я ради этого смиряюсь. Или покупаю себе тяжелые ботинки
Аня . Смотри, как интересно: то есть у тебя есть ощущение, что взрослый человек может уйти из любых отношений?
Ира . Из любых отношений с другим взрослым человеком, если другой в этих отношениях его регулярно ранит, наступает ему на его тонкие места – если разрушения, которые приносит другой, больше, чем то ценное, что он дает.
Аня . Звучит уже как про насилие – «разрушения», «ранит»… Эмоционально вроде про насилие, но говоришь: нет, не насилие. А как же тогда идея чинить отношения? Мы же все-таки до какого-то предела остаемся, не уходим?
Ира . Предел у всех разный. Я тут согласна с тобой – общего ответа нет, каждый сам определяет его по-своему.
Аня . И тогда мне кажется, то, что есть насилие, – каждый человек сам для себя определяет. Ты как будто сейчас пытаешься найти формулировку насилия общую для всех. А я как раз говорю, что у нее тоже есть некий период, в котором она гибкая.
Ира . Для меня насилие как название, как термин – это про неравенство сил. Например, статус не равный (скажем, учитель – ученик), возраст (взрослый – ребенок), численное превосходство, физическая сила…
Аня . У двух взрослых психологические силы тоже очень разные. То, что мы два взрослых, – не означает, что мы обладаем одинаковыми психологическими силами.
Ира . Для меня неравенство психологических сил и возможностей двух взрослых людей – это сейчас новая идея.
Аня . Давай оставим ее нашим читателям для раздумий. Поставим тут знак вопроса. У всех у нас разные психологические возможности и силы, и как мы доходим до насилия или не доходим, как мы этим пользуемся – это интересно.
Здравствуйте, я хотела бы обратиться за помощбю, Вы знаете дело в том что я 10 лет живу с мужчиной я его люблю и может дальше больше, но есть одна проблема,которая не дает жить не мне не ему- агрессия.
Я с детства было эмоциональной, но сейчас только хуже я могу в секунду дойти до ярости, которая отступает быстро через мин.10 я остыну и все я извиняюсь за свое поведение и даже состояния усталости и нет сил меня не остановят, мелочь может быть любой я разгоняюсь за 10-15 сек. и если я это не выскажу сразу то потом только хуже это нарастает больше и гнев становиться больше, скандалы бывают часто я очень прошу совета вашего потому что мне жалко мужа он очень меня любит, но такого обращения он не заслужил, спасибо надеюсь на ответ
Ответы психологов
Здравствуйте.
Тарасова Екатерина Владимировна, психолог Нижний Новгород
Хороший ответ 5 Плохой ответ 0Ксения, добрый день.
Вы правы, Ваш мужчина не виноват в Вашей агрессии. Скорее всего, злость, которую Вы на него "выплескиваете", адресована не ему (или, во всяком случае, не в таком объеме). Думаю, она возникла у Вас внутри гораздо раньше. Просто сейчас она (злость) накопилась до критической массы, ей нужен выход, вот Вы и освобождаетесь от нее таким способом.
Выход есть. Обратитесь очно к психологу , проработайте свои негативные чувства, решите свои внутренние проблемы. И тогда Вы перестанете перевешивать их на любимого человека.
Яровая Лариса Анатольевна, психолог Москва
Хороший ответ 4 Плохой ответ 2 
Здравствуйте, Ксения! открытое проявление раздражение, вспыльчивость, проявление вербальной агрессии - все это может указывать как на соответсвующее возбудимое эмоциональное состояние (и здесь нужно искать причину, например, проверить гормоны - часто сбой их приводит к повышенной раздражительности) ИЛИ же все это указывает НА открытую детскую позицию - т.е. в какие-то моменты Ваш внутренний взрослый уходит на второй план и возникает РЕБЁНОК, который НЕ может собой управлять, не может отвечать за свои действия и чувствует свою безнаказанность. Нужно разобрать те ситуации, в которых это происходит, проанализировать Ваше поведение и слова и проработать позицию ВЗРОСЛОГО И РЕБЁНКА - чтобы помочь себе адекватно оценивать ситуации и свои реакции в них! Паттерны поведения МОЖНО изменить, нужно только начать работать над собой, начать наблюдать за собой и управлять ситуацией, Вы сможете показать себе, что и в проблемных ситуациях, ВЫ МОЖЕТЕ выбирать и более зрелое поведение - муж пока терпит проявление обиженного и злого ребёнка от Вас - НО все это разрушает отношения!
Ксения, если Вы готовы поработать над собой - можете смело обращаться ко мне - звоните - буду рада Вам помочь!
Шендерова Елена Сергеевна, психолог Москва
Хороший ответ 2 Плохой ответ 1 
Ксения, здравствуйте!
Агрессия или злость - очень естественная человеческая эмоция, которая, однако, нуждается в том, чтобы ею умело управляли.
Вы описываете ситуацию, когда что-то происходящее во вне может вывести вас из себя. То есть происходящие во вне события заставляют вашу злость брать верх над вами. Эмоция начинает управлять вашим поведением. Вы "выходите из себя"...
Чтобы изменить текущую ситуацию, очень важно научиться управлять своей злостью. Чтобы больше никогда эмоция не смогла взять верх над вами, но вы всегда были в состоянии сами управлять своими гневом, злостью, яростью...
Для этого, обратитесь за помощью к специалисту. В работе с психологом / психотерапевтом вы узнаете, что мешает вам управляться со своими чувствами, а главное - что сделать, чтобы вернуть себе контроль над ними!..
Удачи вам, Ксения! Смело обращайтесь, если будут вопросы или потербуется помощь!
Карамян Карина Рубеновна, психолог, психотерапевт, г. Москва
Любовь и агрессивность
Психологи заметили, что любовная привязанность часто сопровождается различными формами агрессии. Почему в первоначальный период любовных взаимоотношений люди проявляют миролюбие и доброжелательность, а сближаясь с партнёром, начинают проявлять агрессивность?.. Тот, кто имеет счастье взаимной любви и получает поддержку от любимых, начинает вдруг проявлять жестокость, а период радости и наслаждения кажется теперь коротким раем в жизни партнёров.
Агрессия вовсе не означает, что чувства партнёра иссякли. Наоборот, он всё сильнее ощущает тесную связь, нередко даже после продолжительной близости.
Причина агрессии партнёра - страх утраты и ревность. Принося партнёру страдания, «влюблённый тиран» укрепляет себя в вере в то, что имеет над ним власть и при этом редко испытывает чувство вины. Это напоминает ситуацию «удушения» котёнка, которого затискали «насмерть», лишь потому, что тот вызывает чувство бесконечной симпатии всем своим видом. Такой «чёрный гротеск» изматывает и изнуряет обоих партнеров. Любовный тиран мучается не меньше, чем его партнёр, но чаще - от жалости к самому себе, что ещё больше удваивает душевную тяжесть. Для противоположного партнёра такие отношения могут обернуться глубоким разочарованием, так как со временем, снижается его самооценка, а собственная подавленная агрессивность переходит в депрессию.
Любовная агрессивность имеет психологические корни подсознательного самонаказания и комплексов мести в форме саморазрушения. Часть этих комплексов связана с детством. Иногда мы можем наблюдать детскую и подростковую ненависть и ярость, которые неизбежны в жизни каждого ребёнка. Мы позволяем ребёнку бесконтрольно реагировать и прощаем его гнев лишь потому, что знаем о сложностях формирования и становления неокрепшей личности, которая со временем научится подавлять свои отрицательные эмоции. И лишь во взрослой личности становится заметна фрустация агрессивности: восприятие человеком угрозы удовлетворения тех или иных потребностей. При этом, эта угроза не всегда является реальной.
Фрустированная агрессивность может проявляться в приступах беспомощности и неспособности оценить степень угрозы, обострения чувства собственного достоинства и гордости. И хоть великий классик Гёте писал, что "нет лучшего средства спасения от чрезмерной гордости, чем любовь", то агрессивная личность, испытывая любовное влечение, ощущает внутренний психологический конфликт между своим «эго» и желанием жертвовать чем-то во имя любви. А в качестве жертвы выступают собственные привычки и темперамент, которые в новых условиях требуют самоконтроля.
Партнёры должны с самого начала уметь дозировать свою ласку и нежность, так как, купая партнёра в любви и заботе, мы не можем гарантировать то, что это будет продолжаться и в обыденной жизни с ним. Как только сладкий «конфетно-ягодный» период отношений закончится, один человек не реагирует на недостаток поцелуев и других знаков внимания, а другой - разочаровывается или со страхом смотрит будущее… Появляется чувство опасности, тревоги и даже паники. Поэтому, не следует преувеличивать степень внешних проявлений своей любви, лишая затем своего партнёра уверенности в себе.
Во главе угла должно стоять внутреннее взаимное притяжение, а не эмоции, привлекающие внимание. Не смотря на то, что нельзя предугадать поведение партнёра в будущем, с самого начала отношений не следует потакать его капризам, играть роль «мягкой подушки», ревниво оберегая и отгораживая его от внешнего мира. Любовные отношения не должны влиять на самостоятельность партнёров, но обеспечить им такой образ жизни, который не предполагает диктовку «как себя вести и что делать». С течением времени влюблённые примиряются с действительностью и менее болезненно реагируют на недостаток внимания или ослабление сексуальной страсти.
Необходимо также исключить любовные претензии, постоянно требуя: «поцелуй меня» или «докажи, что ты меня всё ещё любишь». Соединяя свои жизни, влюблённые обучаются взаимоуважению и терпению, а не одевают друг друга в кандалы. Атмосфера отказов и дефицита впечатлений, компенсируется не только с помощью понимания и взаимного удовлетворения жизненных потребностей друг друга, но и мужества сказать «нет». Ведь потакая слабостям другого человека, мы забываем о собственной точке зрения и собственных интересах.
Жизнь человека без агрессии невозможна. Другое дело, что какие-то из форм агрессивного поведения (например, крик, рукоприкладство и т.д.) могут пугать, а поэтому - с детства пресекаются, называются плохими и недопустимыми. Но мало кто из родителей говорит ребенку: переживать злость и выражать ее словами, интонацией, жестами – ты можешь, а вот ножик со стола брать и размахивать им – категорически нет. Обычно агрессия пресекается в полном объеме, даже на уровне переживания и осознавания. «Успокойся! Чего раскричался?! Ты что, ненормальный?». И ничего не остается как все время сдерживать себя, чтобы не испытывать стыд за переживание злости и раздражения перед значимым взрослым.
Тогда уже взрослому человеку ничего не остается, как искать иные пути для проявления сепарационных чувств – тех, которые маркируют автономность, отдельность организма от всех других, наличие собственных потребностей.
Эти иные пути, как правило, психика ищет бессознательно. Вряд ли человек сидит и думает: «тааак, злиться нельзя, ничего такого делать нельзя, нужно быть спокойным (а то все вокруг будут недовольны), поэтому попробую ка я, например, что-то пообещать и не сделать. И таким образом показать им, что я тут тоже человек!». Обычно все это делается автоматически. Без выбора. Например, такой скрыто-агрессивный человек частенько любит опаздывать на встречи. Или же рассказывать одному какие-то истории про другого, зная, что эти истории будут ему (или ей) неприятны. Или же – как я уже писала – пообещать что-то и не сделать (и объяснить все сложившимися обстоятельствами и собственной беспомощностью). Такой человек вряд ли предложит какую-либо компенсацию за нанесенный ущерб, скорее он будет стараться обвинить в ситуации кого-то или что-то третье, но не себя. «Ну, ты понимаешь, так получилось…». Ведь у него не отрегулировано чувство внутренней ответственности за свою жизнь, также, как не отрегулирована здоровая способность выражать агрессию – в четких формах, отказах, выставлении собственных границ и уважении к границам другого. Это функция плохо осознается и практически не работает.
Послания, которые маркируют скрытую агрессию:
«Я опоздал, так получилось…»
«Я обещал, но появились другие дела, позвонил Ваня и сказал…и мне пришлось…»
«Если бы не они, то я…»
«Ты же понимаешь, я не могу…»
«Ты должен понимать, что я человек подневольный…»
«В следующий раз будет, как ты хочешь»
«Ладно уже, хватит злиться на меня»
Близость со скрыто-агрессивным человеком
В отношениях с таким человеком велик соблазн начать его контролировать, отчитывать, учить, как нужно обходиться с людьми, что плохо, а что – хорошо.«Ну посмотри, что ты наделал! Как же так можно!». То есть занять по отношению к нему родительскую роль. Такая стратегия, конечно, на время может помочь – боящийся неодобрения, скрыто агрессивный человек будет пытаться «успокоить» разнервничавшегося другого и временно побудет «паинькой». Но только все утихнет, скрыто-агрессивные манипуляции начнутся снова. И так – по кругу.
Если удержаться и не занимать родительскую роль, можно отыгрывать ответный гнев зеркальным способом – делать «ответные подставы», опаздывать на более длительное время, обещать и не выполнять что-то и так далее. Всячески конкурировать, кто кого более «сделает». Венец таких отношений – «то на коне, то под конем», «то ты, то тебя». Усталость, истощенность, постоянный голод по близости, спокойствию, доверительному контакту.
Если оставаться в равноценной позиции по отношению к такому человеку, придется выдерживать его скрытые агрессивные посылы и все время настаивать на компенсациях за нелегальные формы взлома границ. Возможно, это станет утомительным занятием, которое рано или поздно надоест (ведь придется прилагать много усилий, чтобы получить хоть что-то «съедобное» в отношениях) и захочется увеличить дистанцию. Интерес к взаимодействию будет снижаться.
Психотерапия скрыто-агрессивного клиента
В процессе психотерапии скрыто-агрессивного клиента, если таковой обратился, основная задача – восстановить здоровую функцию проявления дентальной агрессии, то есть такой, которая помогает что-то взять или чего-то добиться («сгрызть») в отношениях. Переход от манипулятивных форм достижения желаемого, к прямым, легальным формам. «Я это - хочу, а это - не хочу. Имею на это право и не переживаю токсический стыд или вину за собственную уникальность». Такой клиент нуждается в навыке отвергать и выдерживать отвержение, не переполняясь чувством обиды или вины, а переживая уверенность и, возможно, некоторую грусть или сожаление.
Я - это я, а ты - это ты.
Я пришел в этот мир, не для того, чтобы соответствовать твоим ожиданиям.
Ты пришел в этот мир не для того, чтобы соответствовать моим.
Если мы встретились – это прекрасно.
Если нет – этому нельзя помочь.
