Да, случаев много, и такие истории на сайте нередки, но все же я поделюсь с вами еще одной.
Моя подруга, с которой мы дружим со школьной скамьи, устроилась работать фельдшером в детскую реанимацию. За время ее работы в ее характере много чего изменилось. Погрубела, похолодела и не совсем, чтобы сильно, но после многолетней дружбы это было для меня очень strashno.com заметно. Сначала я не понимала суть ее работы, откровенно до меня не доходили причины ее изменений. Думала, что сессия у человека, совмещение с работой и остальное тяжело вывозить одной, тут не до хихиканий.
Но однажды при встрече и совместных посиделках, когда бокал вина немножко расслабил, она разоткровенничалась. Я увидела много фотографий с ее телефона с реальными детками, которые «хроники» с волчьими пастями, с вывернутыми наружу внутренностями. Вот они живые, спят под наркозом или чем-то другим, а потом все. Им не суждено прожить долго. Дети, за которыми недосмотрели родители. Дети с пороками постарше.
Я видела фотографии ребенка пяти лет. Не помню, что с ним было, но подруга рассказывала, как играла с ним, читала ему сказки, и он даже в туалет не хотел ее отпускать. Орал так, как будто самое дорогое забирали у strashno.com него. И это только малая часть. Рассказала мне она и еще много чего. Все не расскажу вам, так как элементарно уже не помню. Стальные нервы надо иметь, чтобы все это вынести. «Все бы ничего, но когда знаешь, что эти детки умрут, или операции уже не спасают, то становится дико», — говорила подруга, — «я каждую смерть переживаю, как свою». И такого уже насмотрелась, что думала о глюках, но ведь нет. Совместных глюков быть не может. Не я одна сталкивалась. Она вспоминала о мистических случаях в больнице. Конечно, они не часты, но когда это все происходит не на экране и не по книгам со страниц, а именно в реальном времени, то становится не по себе.
Рассказывала она, что как-то лежал у них маленький. Лялька еще совсем, и давление было у него ниже нормы. strashno.com Я не буду врать, сколько и чего, но говорила подруга, что лежал он у них и маялся. Давление в норму не приходит, и умереть-то он не может. Порок у него был какой-то, все ждали уже, что он умрет, так как неизлечимо было. Подруга потом вспомнила, что где-то слышала, что в таких случаях либо окно, либо форточку открывают, чтобы душа ушла. Залезла она тогда на окно, вся измаралась, но форточку открыла и потом вернулась в свою палату. Говорила, что когда открывала, то пятно белое промелькнуло или дымок какой-то светлый. Через час с небольшим узнала, что ребенок умер.
Еще как-то лежала у них пациентка 12 лет уже в палате подруги. Тоже не помню, с чем ее к ней привезли, но в тот день у девочки все было в норме. Подруга сделала все необходимое, проверила strashno.com и пошла по своим делам. После она возвращалась к себе и в коридоре увидела свою маленькую пациентку, которая выходила из палаты и направлялась в другой коридор за угол. Подруга на всех парах побежала за ней, по пути придумывая, как оправдаться перед заведующей, почему у нее разгуливают больные вне своей палаты, и как девочка вообще смогла встать. До угла подруга добежала, но никого там не обнаружила. Я не знаю, как долго она искала девочку, но к себе в палату она вернулась и к ужасу своему обнаружила эту же пациентку на своем месте, на своей койке.
У нее был такой ступор, что ноги не хотели шевелиться. «Я смотрела на неё и понимала, что она мертва уже», — шептала мне подруга, серьезно на меня взглянув, — «а знаешь, как я это поняла? Трупные пятна». «Это strashno.com в кино все такие чистенькие. В жизни не так. Она вся была в трупных пятнах. Как труп ушел самостоятельно в коридор, скажи, а? Я тогда бегом примчалась к главным и потом наблюдала весь ужас, как наш врач в последних попытках ее откачивал. Ток. Ты в фильмах видела, как они дергаются? Смешно. В жизни тоже не так, а у меня до сих пор эта картина в голове, как они труп откачивают. Наш-то врач вспотел, пот градом со лба льется, а он простынь из-под девочки берет и вытирает прямо им лоб. И все быстрее, быстрее! А толку — ее уж нет. Тромб у нее оторвался. И знаешь, что я запомнила еще? Вот мертвая она, а у нее губы все еще смыкаются и размыкаются. Смыкаются и размыкаются, как у рыбы. А когда все закончилось, у strashno.com меня внутри все так сжало, как железом. Больно-больно так. Вот сколько времени прошло, а я помню ее и в коридоре, и мертвую с пятнами». И не одна она такая, много еще таких. Как что на смене подобное случится, домой идешь и на грудь принимаешь. Говорю тебе, стальные нервы надо иметь, а у меня их нет. Вот как учебу закончу, так уволюсь. Жалко мне всех этих детей, переживаю за них, как за своих. Да еще и вижу всякого, необъяснимого. Жутко.
После ее рассказов мне тоже стало не по себе. Наверное, во взрослой реанимации еще не так. Гораздо страшнее, когда умирают дети. И еще мерзко на душе от того, что хочешь им помочь, и в большинстве случаев это не работает. Они все равно уходят. Страшно и от того, что многие работники видят там, если strashno.com говорить о мистике. Призрак ребенка наверняка не единичный случай. Своей подруге я поверила, так как таких случаев много, да и произвести на меня впечатление и испугать она меня вовсе не хотела. То, что помнила, рассказала, а верить или нет — решать уже вам.
Занятие художественным мастерством не только развивает у ребенка творческий потенциал, но и помогает весело провести время. Такие художественные наборы — отличный (полезный и желанный) подарок для ребенка к любому празднику.
Жизнь реанимаций, по крайней мере, наших, живёт своей жизнью. Простите за тавтологию.
Вы думаете самым важным это найти правильного врача, чтобы быть уверенным в исходе? Нет, друзья мои, вы ошибаетесь. Главное, что будет ПОСЛЕ операции с пациентом. Жизнь, которую может спасти практически любой квалифицированный хирург может загубить кучка равнодушных дежурных ночной смены в реанимации.
В палате с моей мамой лежали ещё 4 женщины. Все готовились к операциям. Так вышло, что всех их должен был оперировать один и тот же хирург-онколог. К нему пытались попасть все. Он был один из лучших в городе. И вот настал тот момент, когда он прооперировал мою маму и ещё одну пожилую женщину в один день. После, вы все знаете, что идёт реанимационный период, когда больных посещать строго запрещено. Я вытерпел только один день. Дальше, не смог найти себе места и заставить себя не мерить шагами квартиру. Я привык жить интуицией, что-то не давало мне покоя, и меня всё больше подмывало, сходить узнать, как дела лично, а не по телефону.
Пошёл вечером, зная прекрасно, что в течение дня лечащий врач несколько раз заходит в реанимацию справляться, а вот вечером специалистов нет, есть дежурные медсёстры. Как они работают, мне достаточно было посмотреть до операционного периода. Может, это меня и заставило проконтролировать их работу и после. Пришёл, стучу. Открыли не сразу, только потому, что стал тарабанить. Из мрака полуоткрывшейся двери высунулся худощавый мужик и сказал, что посещения запрещены. А теперь внимание! По закону самые близкие родственники имеют полное право навестить в реанимации тяжелобольного. В любое время суток, кроме врачебного обхода и сна. Но объяснять свои права я не стал закрывающему перед моим носом мужику, а взял его хитростью. Соврал, что наш лечащий врач сегодня днём мне разрешил. А то, что мужичка не предупредили, так то, не мои проблемы, видимо врач замотался и забыл. Несколько минут размышлений, и дверь была открыта. В полумраке я отыскал маму, которая лежала в бессознательном состоянии вся в трубках и под присмотром аппарата. Убедившись, что на первый взгляд всё хорошо, я уже было собрался уходить, как услышал женский гогот во всё горло. Дальше звон бутылок, взвизг, потом бубнение мужика, потом ещё один женский голос произнёс матерную фразу, что мне дала основания понять, что там идёт веселье, которое уже переходит в оргии и спирта, похоже, не хватит до утра. Через мгновение показался в проёме тот самый мужик и попросил меня удалиться. Меня разрывало на части сразу два желания. Первое - дать здесь всем в морду и призвать к рабочей дисциплине. Второе - не уходить до утра, контролируя обстановку, и пожаловаться интеллигентно, насколько я умею, главврачу. Но, пока я решался, меня отрезвил настойчивый голос мужика, что он сейчас вызовет дежурную охрану. Интересно, чем бы дело кончилось, если бы я не взял себя в руки и не понял, что с этой оравой, которая уже здесь просто сработалась как мафиозный клан, бороться в одиночку с кулаками, ночью, в больнице нет смысла. Я понимал, что, ничего не добьюсь, кроме скандала и плохого в дальнейшем отношении к моей маме.
Утро наступило мучительно долго, я так и не заснул. А уже в половине шестого утра, когда у них пересмена, стоял у дверей реанимации. Мне долго никто не открывал. Я запаниковал окончательно. Предчувствие, что всё хреново, меня не покидало не на миг, и я ожидал ежеминутного взрыва мозга, когда в этот момент открылась дверь и стали бегать туда-сюда медсёстры, не замечая меня. Я воспользовался моментом и проник вовнутрь. Мама лежала по - прежнему. А вот вид второй женщины, что была прооперирована с мамой в один день, меня смутил. Уж больно она вся жёлто - серая была, и как мне показалось, не дышала. Тут вбежали медсёстры и были страшно удивлены при виде меня. Началась словесная паника, но я спокойно и уверенно пояснил и им свою придуманную версию про разрешение лечащего врача. На что они ответили, что сейчас волноваться нечего, с мамой всё хорошо, через три часа придёт и сам лечащий врач. А пока мне надо уйти отсюда, так как я им мешаю делать свою работу. А работа заключалась в следующем: как потом выяснилось, эта дежурящая смена прозевала женщину. Не услышав пищание прибора, о призыве, что у неё упало давление - она попросту умерла. Забегая вперёд, вы думаете, кто-то был уволен, наказан? Не мечтайте. Меня, даже слушать не стали. Более того, намекнули закрыть рот, если я хочу, чтобы и мою маму не упустили. С этого самого момента я осмелился и взял на себя наглость бороться с ними до конца. Я, который всю жизнь полагается на случай, предупредил их, что я гражданин другой страны, и любой упрёк, запрет, повышенное на меня слово буду воспринимать, как угрозу и вызов. Дальше, напугал их разборками в милиции, и сработала поговорка: «самый лучший вид обороны, это нападение».
Обсудив тяжелое положение мамы, лечащий врач мне разрешил навещать её два раза в день по 15 минут. Я же, опять соврал медсёстрам, что мне разрешили там и дневать и ночевать. Так я сбросил 10 кг, только за три дня нервов и бессонных ночей. А с дежурящими медсёстрами пошёл на подкуп. Да они и не скрывали, что раз я из России, то и деньжата водятся. Я не скупился, но сказал, что деньги эти они отработают, будь здоров. Что со мной не надо хитрить и играть в азартные игры. Так и порешили. Мне было дозволено больше, чем другим. Но не думайте, что все прыгали вокруг моей мамы. Просто на меня махнули рукой, что я вламываюсь в реанимацию, когда захочу. А так, я делал всё сам для мамы.
Давайте я еще расскажу о реаниматологах. Всегда приятно рассказать о хороших людях.
Итак, дано: скоропомощная больница, блок общей реанимации на 24 койки. Специфика: отделены от анестезиологии, нет травмы (тьфу-тьфу!), нет нейрохирургии, нет роддома и детства (тьфу-тьфу-тьфу!!!), кардио и нейро -в самостоятельных отделениях. Все остальное -есть. Плюс слово "скоропомощная" в названии подразумевает, что привезти могут все, что угодно. Например, двухлетнего ребенка, умирающего от свиного гриппа, со словами: дальше не доедем (реальная история). Ну и 24 койки -понятие очччень растяжимое. До 45 точно, а в особых случаях и до 50.
Давайте зайдем внутрь. Вот, наденьте шапку-невидимку, без нее вас не пропустят. Сначала вас поразит постоянное движение, чем-то напоминающее броуновское. Врачи-медестры-санитарки-больные-аппарат ы-мониторы. Однако, в этом хаосе присутствует строгий порядок. Пройдемся по блоку. Видите, пациенты, все в трубочках, по которым капают-стекают разного цвета жидкости. Трубочек может быть...да сколько угодно. И цвет жидкостей тоже разнообразный-от белого до черного, через красный и зеленый. Так вот, это -хирургические больные. Кстати, хирургическим здесь назовут любого больного, лечащий врач которого способен хотя бы в теории схватиться за скальпель. ЛОР, урология, гинекология... Тут всегда много хирургов: обходы, дежурные, лечащие...Дело в том, что хирург, прооперировавший больного, или даже только собирающийся это сделать, кровно заинтересован в его, этого больного, благополучии. Так что хоть пару раз за сутки да навестит. Вот и создается постоянная циркуляция.
Вон, чуть дальше, более спокойный отсек. Шуршат аппараты, мерцают мониторы. Капают только капельницы и дозаторы. Это терапия. Тут пневмонии, комы неясной или вполне ясной этиологии, астмы и прочие ХОБЛы, сепсисы, диабеты, алергозы. Лекарственные гипотонии (это когда дедульке с головокружением доброхоты в рот пригоршню нитроглицерина сунут; вот здесь этот дед и очнется).Терапевты сюда ходят редко: утром на обход, чтобы узнать, какие подарки к ним сегодня привезут, да дежурный, осмотреть больных, миновавших его объятия в приемном отделении. В отдельном отсеке -апельсинчики. Так здесь называют циррозы печени, алкогольные по большей части. Они, конечно, формально циркулируют от терапевтов к хирургам и обратно, в зависимости от того, есть кровотечение или пока прекратилось. Но практичнее собрать их всех вместе, чтобы эээ...не пугать тех больных, которые осознают окружающий мир.
Дальше -бабушки. Нет, не по половому, и даже не совсем по возрастному признаку. Просто в этом отсеке лежат пожилые люди, с которыми не справляются в отделениях. Ну вы же слышали, что пожилой человек в больнице, в незнакомой обстановке, сходит с ума? Так вот, это правда. Сенильный психоз, называется. И если родственники не обеспечат присмотр (сами ли, наняв ли сиделку), много шансов, что старичок окажется здесь. Здесь его привяжут (мягко фиксируют), успокоят всякими лекарствами и покажут психиатру. Тот покачает головой, повздыхает о недоступности психосоматики и назначит галоперидол. И будет старичок у нас лежать, пока или сам не придет в чувство или родственники не согласятся забрать болезного домой.
Дальше, за бабушками, -инфекционный бокс. Туда кладут открытые формы туберкулеза (выявляем с частотой раз в неделю), гриппы и более экзотические инфекции. Когда таковых нет, что редко,-сюда кладут самых разлагающихся больных апельсинчиков.
Ну и совсем отдельный отсек -алкаши. Да-да. А куда их прикажете девать? Вытрезвители отменили. В приемнике можно уложить спать только самых благонадежных. А потом, они ведь тоже болеют, и почаще остальных. И пить от этого не бросают. Атмосфера здесь суровая. Охранник, всегда готовый тревожной кнопкой вызвать подмогу из приемника, медсестра и санитарка, выходящие из блока строго по очереди. От глюков наших подопечных вполне с ума можно сойти, зато реально излечиваешься от жалости к субъектам с "тяжелыми жизненными обстоятельствами", особенно, когда видишь одну и ту же р...лицо с регулярностью раз в месяц.
Ну вот, вроде, и все о пациентах. Мы же о врачах собирались поговорить?
Они бывают разные. Чур,не пугаться. Разные-то, разные, но для стандартных для этого отделения ситуаций существуют определенные алгоритмы действий. И врач всегда будет их придерживаться, иначе просто не будет здесь работать. Кстати, это моя теорема: каждое лечебное заведение имеет тех врачей, которых заслуживает. Так что не надо выбирать реаниматолога, выбирайте больницу, а лучше вообще не попадайте в ситуацию выбора.
Итак, чем же они различаются?
Первый критерий -каких больных выбирают. Да-да, возможность выбора обычно есть, что прекрасно. Дальше -впечатления пациента после выписки, буде таковая случится. И третье -поведение во внештатных ситуациях.
Итак. Зайдем в ординаторскую. Видите врача в колпаке набекрень за столом с городским и местным телефонами? В одной руке телефонная трубка, в другой -смартфон, в котором он лихорадочно копается, скорее всего в PubMed. Это тип первый, я бы его назвала Заноза-в-заднице. Реаниматолог по призванию, часто довольно молодой, хотя определенный опыт уже есть. Обожает Доктора Хауса и Медицинские расследования. Будет брать больных самых тяжелых и неясных, проводить сложный диагностический поиск (вместо тех, кому этим положено заниматься), спасать до последнего, до воплей медсестер: "Отпусти уж больного, садист!" Обожает, когда больных валом. Легкие больные увидят его издали, они ему неинтересны, их он предоставит их медсестрам. Рядом с неясным больным проведет столько времени, сколько потребуется для прояснения ситуации. С тяжелым...ну я уже объяснила. Впечатление больных: "Ничего не понял, но зато, вроде жив". Во внештатной ситуации вынесет всем мозг, но добьется своего. Например, больной кровит, а хирург не хочет этого признавать и вообще занят. Заноза-в-заднице достанет из-под земли либо хирурга, либо его начальника. Возможно, спасет больному жизнь. А возможно, прав окажется хирург. С опытом частота первых случаев будет возрастать и к седым волосам на его вызов хирург будет бежать, на ходу дожевывая бутерброд или стаскивая окровавленные перчатки. Но до этого счастливого момента Заноза-в-заднице выпьет тонны невинной хирургической крови. Другой пример -больной не по профилю, нуждающийся в специалисте, которого в больнице нет. О, тут наш Заноза-в-заднице развернется. Я наблюдала, как такой товарищ пригнал на консультацию посреди ночи бригаду офтальмологов для пациентки с переломом глазницы. После того, как ответственный администратор был послан дежурным по городу...в общем, ему было предложено перезвонить завтра.
Тип второй мы поищем в блоке. Видите доктора в свежезамызганном халате? Ну вон того, с перевязочным столиком, он еще больному повязку на глазах меняет, а потом пойдет санировать его соседа на аппарате, а с больным в сознании поговорит, еще раз проверит дренажи и поправит подушку? Это Мамочка. Совсем не обязательно женщина. Тоже любит тяжелых, но, желательно, ясных больных. Все дежурство проводит в блоке: перевязывает, санирует, обрабатывает, может даже массаж сделать. Про больного говорит "мы": "мы посидели", "у нас по дренажу 200 мл". Больные от такого врача в восторге. Медсестры тоже, так как Мамочка делает половину их работы. Идеальный расклад -5-6 тяжелых больных, которых Мамочка будет вылизывать как кошка котят. Если больше -будет печалиться, что котята недовылизаны. Мамочка искренне уверен, что в его отсутствие в блоке все аппараты встанут, инфузии прекратятся, зонды повылетают, а за дренажами никто смотреть не будет. И действительно, не будет, так как сестры привыкли, что Мамочка за всем следит сам. В ситуации с хирургом и кровотечением, скорее всего, хирург придет на первый зов, потому что доверяет Мамочке больше всех. Но если он упертый, то Мамочка все аккуратно запишет в историю болезни, и начнет гемостатическую терапию. Потом опять вызовет хирурга и опять все запишет. Ошибается Мамочка куда реже, чем Заноза, так что хирург на второй зов уж точно придет. Больной не по профилю будет воспринят как свой, его также будут всячески выхаживать, но добиваться чего-то помимо расписанного в алгоритмах, Мамочка не станет.
Вернемся в ординаторскую. Видите врача в углу, спокойно пишущего истории болезни? С кружкой чая и бутребродом с салом? Это Выгоревший. Очень опытный врач. Часто бывший Заноза. Предпочитает больных, не требующих суеты: терапия, бабушки. Алкашами брезгует. Знает и умеет зачастую намного больше остальных. Но...делает все строго согласно принятым в этой больнице алгоритмам. Не видит хирург кровотечения? Хорошо, так и запишем. Отказали в консультации? Ну, значит, отказали. К больным внимателен, но проводит с ними только необходимое время. Больные считают его равнодушным, тем не менее он очень надежен и ошибок почти не делает. Все истории и прочая макулатура у него оформлены так, что не прикопаешься. Четко видит границы своих возможностей и не пытается их перешагнуть, в отличие от Занозы и Мамочки, которые за своих больных и в клочки порвать могут.
Почему реаниматологи выгорают? Вовсе не от отношения начальства или пациентов. С этим, обычно, все в порядке. Просто каждые сутки в отделении происходят смерти. Одна или 5-6, как звезды сложатся. Где-то была чья-то вина, но чаще -нет. Сколько смен в год? Сколько больных теряешь? Да, вытаскиваешь в десять раз больше. Но так уж устроен человеческий мозг: выжившие, они ведь в общем-то сами выжили, а этих ты потерял. Только немного отстранившись, понимаешь, насколько это все выжигает. Поэтому невыгоревших реаниматологов старше определенного возраста встретить довольно сложно.
А вот сидит доктор, просто заваленный историями болезней, в которые он вклеивает явно одинаковые дневники. Это Зарабатывающий. Нет, речь не о взятках, хотя ее он возьмет скорее, чем любой другой. Это реаниматолог, работающий сразу в нескольких местах, так, что с одних суток сразу бежит на другие. Семью ли так усиленно кормит, кредиты ли отдает, не важно. Его цель -успеть поспать. Так что он возьмет всех больных, с которыми не нужно особо возиться: бабушек и алкашей. Остальные врачи счастливы дежурить именно с ним. Также его обожают родственники алкоголиков: поговорит ласково, сочувственно (остальные будут более сдержаны, потому как алкашей крайне не любят, а родственникам сочувствуют, но искренне не понимают, почему те сидят здесь, а не празднуют отдыхают дома). Кроме того, возьмет деньги и даже их отработает, то есть пообщается с пациентом, объяснит, что спасает его изо всех сил, а перед уходом с суток скажет "До свидания!" Для алкашей этот доктор -лучший, так как не воспринимает их как божье наказание. Заноза при каждом посещении этого блока будет повторять "Ну я же не ветеринар!", Мамочка -печалиться, что после ЭТОГО страшно прикасаться к реальным больным, Выгоревший -просто брезгливо морщиться. Ну а Зарабатывающий благодарен алкашам за простоту и, в ответ, относится к ним по-человечески. Именно он увидит за делирием внутричерепную гематому, а у "просто алкогольной комы" возьмет среды на токсикологию и обнаружит лепонекс.
И самая невозможная разновидность -Новичок. В нашей бригаде его нет, и слава богу. Нет, новичок новичку рознь. Есть такие, которые понимают предел своих возможностей, быстро всему учатся, осознают, что, пока они учатся, массу работы старшие товарищи делают за них. С этими жить можно. Постепенно они вырастают в Заноз, Мамочек, а может, сразу в Зарабатывающих. Но вот бывают индивидуумы, которые после ординатуры, зачастую в какой-нибудь плановой анестезиологии, считают себя крутыми реаниматологами. Новичками же могут оказаться и вполне взрослые дяди (тети -реже, они вообще самокритичнее) из заведений с другой спецификой. Они как-то не сразу понимают, куда попали и что учиться надо зачастую с нуля. И нарушают все негласные правила: не знаешь -спроси, не умеешь, сомневаешься -позови на помощь. Эти идиоты ковыряются с больными в одиночестве и чего они там наковыряют, один бог знает. Как-то прибегает в ординаторскую медсестра с вытаращенными от ужаса глазами: "Доктора! Срочно в блок! Там ваш Славик больного переинтубирует, тот уже весь синий!" Больного отбили, раздышали, Славика отправили лечить алкашей пожизненно, то есть пока он сам не понял, что выбрал не ту область деятельности.
Есть еще масса других разновидностей реаниматологов, как, впрочем и других врачей. Но в скоропомощной реанимации почему-то выживают именно эти. Остальные, проработав несколько месяцев, убегают с воплем: "Нафиг!Нафиг!" А наша четверка остается, невзирая на все непогоды.
И, в заключение, почему мне захотелось это рассказать. Вот только что произошел катаклизм. Больной умер от кровотечения, практически на операционном столе (если вы думаете, что такое можно замять, вы думаете неправильно). Реаниматолог, настоящий Мамочка, едва взглянув на больного, сразу увидел геморрагический шок, позвал хирурга и начал лечить. Хирург не поверил. Потом еще раз не поверил (кто ж знал, что он идиот?). За это время реаниматолог влил в больного все, что было, из под земли добыл то, чего не было, и тоже влил. Потом из под земли же добыл начальника того хирурга. Больной оказался на операционном столе через два часа и оказалось, что все эти два часа вливаемое в три вены свободно вытекало через дырку в артерии. Комиссия, разбор, вердикт: уволить всех участников, то есть хирурга, анестезиолога и реаниматолога. Первого -по статье, остальных -по собственному. Вот и не стало в отделении самой чудесной Мамочки. А за ним ушли еще трое, далеко не Выгоревшие. Теперь на сутки на все хозяйство (24 койки, обычно растянутые до 45) остаются два врача. Что дальше? Заноза-в-заднице, пытаясь спасти тучу тяжелых больных, совсем перестанет обращать внимание легких и однажды что-нибудь, да пропустит. Мамочка уйдет сам, просто потому, что двадцать необихоженых как следует больных причиняют ему просто физические страдания. Выгоревший уйдет на пенсию со словами "Задолбался!" Ну а Зарабатывающий найдет себе более спокойный способ заработка. И начнут в отделении циркулировать Новички, разбегающиеся через пару месяцев работы с криком:"Нафиг!Нафиг!" Помните теорему: каждое лечебное заведение имеет тех врачей, которых заслуживает? Не болейте, господа!
Моя супруга работает в реанимации регионального сосудистого центра. Всех с пробитой головой, инсультами, инфарктами, передозами и почими делириями привозят именно туда. Супруга, к слову, молодая миниатюрная девушка, сестра-анестезист.
Сестер в реанимации не хватает по этому такие как она сестры кроме операций еще и на палатах работают: моют не ходячих, ухаживают за ними, принимают вновь прибывших по скорой и таскают их (а они часто за центнер весом) и еще много всяких манипуляций в которых я не понимаю ничего. Операции часто по нескольку часов и все стоя на ногах.
Нужно заметить, что по их мединструкциям и приказам смена в реанимации не может длиться больше 12 часов, но на это всем (читай- руководству) глубоко...плевать, работают девки сутками без сна и часто без обеда. Зачастую отдых между 24 часовыми сменами только сутки, а то и того меньше. Жена стойко переносит все тяготы и лишения, но меня такая нагрузка на нее уже напрягает. Стоит ли говорить что со здоровьем в 25 у человека уже беда.
наверное платят хорошо, подумаете вы? Нет. Вернее если жить в отделении и отдыхать 5 дней в месяц то можно получить аж 40к.
К чести сотрудников Регионального сосудистого центра (РСЦ) они честно достают с того света очень многих людей.
В какой-то период времени отношения у младшего медперсонала и бухгалтерии больници не сложились. Бухгалтерия считала, что медсестра, которая помогает не сыграть в ящик, работая сутками, физически и морально сгорает каждую смену (24 часа) , до@ера получает. А как известно отношение к административному персоналу у нас более почтительное, чем к человеку, который часто весь в чужой крови, блевотине и говне достает тебя с того света.
И вот наступила пора предновогоднего расчета по зп. Моя благоверная за свой скромный труд получила аж 15 к. А доблестной бухгалтерии за добросовестную самоотверженную работу дали премии в размере трех окладов.
Говорю своей спутнице уходить, но она работу любит, призвание ж.
Такие дела.
У нас сейчас два реаниматолога, один из которых совместитель, при этом заведует другим отделением.
Месяц проработал ещё один врач и уехал, т.к. администрация не смогла решить его жилищный вопрос. Ни больничное начальство, ни районное.
Все по привычке считают, что проблемы медиков - это проблемы одних лишь медиков.
Не за горами отпуска, учёбы и пр.
И больница в районе (в городе) единственная.
До ближайшего реаниматолога ехать 50 км (в другой город).
Электорат плохо понимает, что ситуация, когда ты вбегаешь в единственную в городе больницу со своим ребёнком на руках, кричишь "помогите", а помочь тебе физически некому - это уже не ночной кошмар, а вполне себе реальность.
Цена жизни того ребёнка - решение какого-то чиновника отдать квартиру не врачу.
А кого обвинят в смерти пациента? Врачей...
Вспомнился случай из личной практики, когда еще работал анестезиологом в небольшой больнице районного центра. Хотя отделение реанимации, да и вся служба была на хорошем уровне.
В небольших городках все друг друга знают. Так и моего пациента многие часто встречали. Молодой парень пятнадцати лет, который любил быстро и громко погонять на мотоцикле. Но все быстрое быстро заканчивается. И пришло серьезное ДТП.
Первое везение просто разбился сам, не вывернул в повороте. Никто больше не пострадал.
Второе – никогда не ездил в шлеме. Взял померить у друга. Шлем полностью в хлам. Перелома черепа не избежал, но привезли в сознании.
Третье – разбивается за 500 метров от скорой и больницы. Шок, поскольку помимо черепа бедренная кость пополам. Верхней половиной тормозил метров тридцать по асфальту. Но в реанимации уже за пять минут после аварии.
Дальше немного интереснее. Добавилась селезенка и разрыв печени. Но за тридцать минут до поступления умирает пациент с кровотечением «рак желудка», и после него остается четыре дозы крови, той же группы и резуса. Которые соответственно за пару минут уже капают поступившему. Обычно таких запасов крови у нас не было.
Операционная, длительный реабилитационный период, что дальше не знаю, но сочетание всех факторов спасло парню жизнь. Хотя, как по мне лучше бы в лото сыграл.
Сколько уже я работаю в ОРИТ, не перестаю восхищаться бывалыми коллегами, способным новичками, профессиональными (да-да) санитарками. Многие, кто работает в реанимационной среде, согласятся, что это поистине уникальное отделение. Уникальное не по своему функционалу, а по своей самобытности, персоналу, эдакому костяку, работающему не по одному десятку лет. По специфически- терминологическому юмора.
Я давно уже заметил и по рассказам совсем новых коллег (кроме "ветеранов", которые давно уже на эту ерунду внимания не обращают), что после дежурства, особенно если оно было тяжелым, уже находясь дома слышат шум дыхательной аппаратуры, писк кардиомониторов, перфузоров и другого оборудования реанимации.
Я кстати тоже раньше страдал эдакими звуковыми галюнами, но уйдя из суток, все прекратилось.
Ах да, еще часто, просыпаясь ночью, если более -менее спокойное дежурство, и удается поспать, ты никак не можешь понять где находишься, а самое хреновое, что понимаешь что на работе, и жутко расстраиваешься. Вообще много чего связано с ОРИТ, и своих примет и рассказов, тем более мистики. В нашей среде даже закоренелые секретики начинают сомневатся если не в собственной адекватности, то в существовании потустороннего мира.
Работая в приемном покое, в реанимационном зале, стал сталкиваться с нелепыми ситуациями в которые попадают взрослые люди, которые приводят к печальным последствиям.
В преддверии НГ расскажу пару случаев которые случились за одну только суточную смену. Из 10 поступивших 8 были по глупости, вот только некоторые из них:
Началось все с мужика который пошел чинить машину, но что за работа без градуса? Правильно, он выпил и полез чинить стартер своей машины, при этом подняв свой УАЗик на чурки с помощью домкрата. Видимо в силу своего состояния хозяин машины закрепить не смог - поэтому машина упала ему на ноги ломая обе бедренные кости, но и это не конец, на фоне сильного стресса у него еще и случается инфаркт миокарда и уже со всем букетом едет к нам, от нас в реанимацию.
Следующий пациент тоже был в состоянии алкогольного опьянения, и тоже у него было сильное влечение поработать. Он был отделочником и вместе с другом (тоже пьяным) решили отремонтировать обшивку частного дома, залезли на строительные леса, но, видимо, мозжечок подвел и координация нарушилась в следствии чего мужик падает животом об край стола и сверху на него его друг. По итогу разрыв печени и селезенки, уехал в операционную оттуда в реанимацию.
Как Вы думаете, в каком состоянии поступил следующий пациент? Правильно, в алкогольном.
Корпоратив, мужская компания в бане, все шло хорошо до того момента пока ребята не пошли курить на улицу. Один из них решил показать как он хорош в танце, спотыкается и падает головой об лед. По итогу открытая черепно-мозговая травма, в операционную, потом в реанимацию.
Следующей была женщина 50 лет, трезвая! Но, при попытке открыть окно на балконе она каким то образом умудряется из него выпасть, высота была хоть и не большая но это не помешало получить разрыв нижней полой вены, операционная.. ну и дальше Вы поняли.
Следующая девушка была и пьяная и под на"@отиками, 19 лет отмечала. В клубе поругалась с парнем и как в красивых фильмах выбежала из клуба.. на дорогу.. молодец. По итогу сбивает машина, перелом таза и поясничных позвонков, реанимация и риск остаться инвалидом на всю жизнь.
И таких случаев полно, ДТП, травмы, и прочие ситуации возникают в следствии алкогольного опьянения! Засыпают на дорогах, выбегают в неположенных местах пьяные..
Скоро НГ, я желаю Вам быть осторожней, если выпили, ложитесь спать:) может это не так весело, но порой радость сменяется слезами, на всю оставшуюся жизнь.
Каково это-работать в детском отделении реанимации?
1) Во всех случаях попадания детей в реанимацию виноваты взрослые! (Родители, воспитатели, опекуны и т.д.) Единственное исключение, которое было у меня за всё время - онкобольные дети.
2) Чаще всего дети травятся таблетками, известными каплями в нос и моющими средствами. (Промывание желудка и адсорбенты, чаще всего такие дети идут домой на следующий день)
3) Детей мы спасаем много больше, чем хороним, несмотря на всю пропаганду СМИ. (Все дети, которые умерли при мне были либо глубокими инвалидами, либо см.п.1)
4) Да, мы привязываем детей. И за руки и за ноги. Потому что им ставится подключичный катетер для инфузионного лечения и они его могут вырвать, а его повторная постановка - это снова наркоз. И нет, привязав ребёнка мы не идём пить чай, а можем позволить себе следить и за другими детьми, которых у нас много.
5) Детей у нас много всегда.
6) В реанимации можно находиться только родителям и только в спец.одежде(шапочка, маска, халат, бахилы). Установленное время пребывания родителей в реанимации - 30 минут.
7) Рассказывать о состоянии ребёнка можно только родителям и только врачу.
8) У нас есть НЗ из памперсов, салфеток, клеенок и прочих вещей для ухода, но почему-то некоторые родители думают, что мы это обязаны предоставить. Нет. Всё это родители должны приносить сами, иначе НЗ на их ребёнке и закончится, потому что уход за детьми осуществляется в полном объёме, а лишний раз отключать от аппарата ИВЛ, что бы подмыть-перестелить не особо хорошо для маленького пациента.
9) Для многих родителей инвалидов(дети с ДЦП в основном) реанимация представляется санаторием и они просто привозят таких детей, что бы от них отдохнуть. Я их никогда не смогу понять.
10) Мы тоже люди. И если вы позвонили в 3 часа врачу, что бы узнать состояние ребёнка, который поступил часов в 8 вечера, а врач спит! то не надо говорить, что он ничего не делает, у него просто появилось время отдохнуть, а за вашим ребёнком следят медсестры.
Я не знаю, как дела обстоят в других больницах и отделениях, но могу сказать, что качество работы медсестёр зависит от старшей мед.сестры отделения. Наша нас в кулаке держит)
Будьте здоровы и следите за своими детьми.
Утром иду на работу. Звонок.
Лариса, "старая" знакомая. Поболтали о том,о сем...
Часть разговора:
- Ларка, как на работе дела?
- На работе дела...Да завал на работе, сутками там. Работы много.И Новый год на работе, 31-го дежурю, на сутках. В НГ же вся страна сразу с ума сходит...
-Да уж...Перед НГ нужно работать спокойно. Не пыталась как-то абстрагироваться и пустить что-то на самотек?
-Серега,ты чего?! Забыл где я работаю?
Упссс...Забылся,ага.
Лариса то врач анестезиолог-реаниматолог. Всегда на "передовой", всегда в операционной.
У каждого свой Новый год...
Пожелал ей спокойного НГ, сказал,что в "гости" к ней на работу не приеду.
И Вам душевного и уютного Нового года!
На отделение поступает девчонка, 24 года. Диагноз-обезвоживание. Кладем под капельницу, сразу понимаем, что проблема не только физическая. Девчонка молчит, смотрит в потолок, почти не разговаривает. А сама девочка чудная, рыжая, веснушчатая, даже в таком состоянии видно, что красавица. Рядом отец, двухметровый амбал с тяжелым аргентинским акцентом. Мать, как выяснилось, с ними не живет... .
Отец сообщает, что дочь два дня не ест, не спит, плачет. Да, несчастная любовь. Ну, дело привычное, подключаем социалку, психолога. Но после обеда у девчонки наступает системный кризис, падают почки... . Переводим в интенсивку, интубируем, все дела... . Отец рядом, черный как смерть.
А на следующий день появляется ОН. Молодой мужик, чуть за тридцать, на пальце кольцо.
Три дня они так и просидели около нее, один с одной стороны, один с другой. За все время похоже даже не переговорили ни разу.
Дрались мы за нее серьезно. Выкарабкалась. Идет, шатается, но на своих двоих. А эти двое ее с двух сторон держат.
Дней через пять после выписки приходит ее отец в отделение, цветы и чуть не ящик вина дорогущего, для персонала. Ну, понятно, сестры наши его тут же в оборот взяли.
Эти двое, как выяснилось, познакомились в каком-то чате, разговорились да так, что все на свете забыли. Договорились встретиться и, как говорится, любовь с первого взгляда. А мужик женат. А у девочки принципы-чужой семьи не разрушать. Рубит все контакты, запирается в комнате и остальное известно.
Отец ее сказал, что парень этот все это время у них живет, от нее ни на шаг не отходит. А что дальше будет? Улыбнулся, покачал головой, сказал что будет хорошо... .
Что там дальше было не знаю. Но у нас после этой истории все отделение ходило и блаженно улыбалось.
В детстве была часто болеющим ребёнком. Инфекционная больница - дом родной. За время моего взросления мама, похоже, сама стала неплохим врачом - многие детские болезни угадывает по описанию и ставит верный диагноз ещё до осмотра настоящим врачом.
И вот, было мне лет 10. Пришла домой со школы, а вечером температура под 40,сыпь какая то высыпала. На следующий день был вызван врач на дом. К моменту прихода врача ноги отказали. В прямом смысле - я превратилась в инвалида, который не мог встать с кровати, потому что ног не чувствовала, управлять ими не могла. Врач посмотрела, вынесла вердикт - ангина. Ок, ушла, лекарства были закуплены и тем же вечером лежала я себе на диванчике и страшно страдала, радуясь, что папу отправили за бананами, а мама пошла делать мне чай с вкусным бутербродом. И последнее, что я помню в тот вечер - заходит мама в комнату с кружкой чая и начинает плыть, как дымка перед глазами. Помню, что она закричала кружка выпала из рук и все - темнота. Даже ещё удивиться я успела, что же случилось такое. Это потом мне уже рассказали, что мама зашла в комнату и увидела, как меня начали бить страшные судороги, изо рта пошла пена, сознание потеряла. Конечно, сразу была вызвана скорая помощь, вызваны тётя-медсестра и бабушка, которая не врач, но которая может решить любую проблему, как говорится, кто первый успеет. Успели первыми родные, так как жили в одном дворе. А через пару минут и скорая подъехала, где пожилой врач сходу поставил диагноз - менингит. Сразу в машину звонок в инфекционку, что везут ребёнка в коме, все плохо, страшно - готовьтесь.
Думаю, больше всех офигел папа, когда довольный вернулся с бананами и увидел, как меня безсознательную грузят в машину реанимации. Кстати, именно в тот вечер папа полностью поседел. Ну а в инфекционке нас встретил доктор, сразу пункция, капельницы, реанимация, предупреждение, мол, сделаем все, что можем, но состояние то тяжёлое.. Спасли, несмотря на маленький провинциальный городок, где не было современной больницы и кучи медикаментов. Лежала там, помню, два месяца, а по возвращению в школу так вообще героиней стала, потому что перепуганная учительница, к которой на следующей день после моей госпитализации прямо на урок пришли врачи и осматривали всех детей, вводили карантин, проставила мне одни пятёрки в дневник.
Потом все забылось, конечно, поступила в медицинский, ибо мама настаивала, а мне в принципе было интересно и льстило, что я буду такая крутая - ВРАЧ. Учёба нравилась не так чтобы очень, пока не пришла на кафедру инфекционных болезней, в ту самую инфекционку и не попала в группу к тому самому доктору, который меня и спас тогда. Он меня вспомнил (фамилия у меня крайне редкая, да и навела я того шороху на них). Этот цикл стал для меня самым страшным воспоминанием в учёбе. Гнобил меня преподаватель страшно, не ответила на вопрос - два, пересдача. Я не была тупой студенткой, но там, где одногруппник получал 4ку - мне ставили 2. И позорили сильно. Но экзамен таки я сдала этому преподавателю и сдала на 5, в конце получив напутствие, что теперь то уж инфекции я точно знаю лучше всех и вполне могу приходить и работать к нему.
Нет, не пришла. Очень жаль, что после выпуска уехала в другой город, в котором сейчас и работаю инфекционистом, частенько созваниваясь с тем самым преподавателем и обещая ему вернуться, как только закончится мой договор)
История не о том, как стала врачом, но о том, как стала именно инфекционистом. Кто знает, не будь тогда менингита - не знала бы так хорошо предмет, не появилось бы интереса к инфекционным болезням)
Мама, кстати, специальность не одобрила))
В реанимации, проще говоря, в оживлении внезапно умершего больного главное – время. Несколько секунд в ту или в иную сторону могут предопределить успех или неудачу. Разумеется, первая удачная реанимация для каждого врача-кардиолога – событие памятное, незабываемое.
Я тоже помню мою первую успешную реанимацию, которой вначале я безмерно гордился. Но потом мои воспоминания об этом событии окрасились более сложными, менее однозначными чувствами.
Его фамилия была Раков. Более того, родился он первого июля, то есть и по гороскопу он был Раком. В то время я сделал для себя небольшое открытие, заметив, что многие из больных острым инфарктом миокарда встречают в больнице свой день рождения, то есть инфаркты у них (а у некоторых – и смерть) приходились на месяц, предшествующий дню рождения. Так что, я внимательно отслеживал даты рождений больных на титульных страницах историй болезни. И Раков, кстати, не выпадал из этого правила. Конечно, на всё это я обратил внимание позднее. А моя первая встреча с ним, тогда ещё безымянным для меня пациентом, произошла благодаря его смерти и потребовавшейся реанимации.
Если быть совсем точным, я видел его и раньше, когда заходил в палату во время вечернего обхода отделения.
Добрый вечер. Как самочувствие? Жалоб нет?
Никто из пациентов четырёхместной палаты, лежащих и сидящих на своих койках, ни на что не пожаловался, и я, пожелав им спокойной ночи, отправился дальше, не обратив особого внимания ни на одного из них, в том числе и на Виктора Ракова. Из этой палаты никто по дежурству не передавался, так что никаких оснований разбираться с ними детальнее у меня не было.
Вскоре после того, как я закончил обход и расположился в ординаторской с пачкой историй, раздался сигнал тревоги – меня вызывали на реанимацию. Я бросился в палату интенсивной терапии, в которой лежали самые тяжёлые больные, но реанимация предстояла не там. Ещё не добежав до этой палаты, я увидел, как медсестра Галя вывозит из неё на специальной каталке дефибриллятор – угловатый металлический ящик со шкалой вольтметра и тремя топорными пластмассовыми кнопками.
В двадцатую, – крикнула она мне на ходу.
В двадцатой палате на полу лежал лысоватый мужчина лет сорока-пятидесяти. Выяснилось, что он внезапно потерял сознание – прямо во время разговора.
Выйдите все, – приказал я двум больным, замершим на своих койках.
Один из них отвернулся в сторону и не смотрел на лежащее тело. Другой, напротив, уставился на него и на нас. Третий больной, очевидно, и вызвавший сестру из блока, заглядывал из коридора через раскрытую дверь.
Мне доктор запретила ходить, – сказал любопытный больной.
- Тогда отвернитесь к стене.
Пульса на шее не было. Распахнув полосатую больничную пижаму на груди больного, я приставил трубку и убедился, что ударов сердца не слышно. Снимать электрокардиограмму было некогда. Алгоритм действий в отделении был такой: проводить дефибрилляцию сразу, не тратя время на съёмку ЭКГ. Потому что, если у больного фибрилляция, то электрический разряд может ему помочь, а если асистолия – хуже от разряда дефибриллятора не будет.
Опытная медсестра уже включила в сеть дефибриллятор и стояла наготове с двумя электродами, обтянутыми многослойной марлей, уже облитыми водой. Совместными усилиями мы подсунули плоский широкий кругляш под спину лежащего без сознания человека. Второй электрод, меньшего диаметра, на длинной изолированной ручке я приставил к его груди над областью сердца и скомандовал сестре и себе:
Все отошли! Заряд… – и убедившись, что стрелка на шкале дефибриллятора переместилась в выделенную красным зону, продолжил: – Разряд!
Тело больного дёрнулось от электрического удара.
И почти сразу у него появилось сердцебиение. Он пришёл в себя. На электрокардиограмме не было отрицательной динамики, сохранялись признаки крупноочагового инфаркта миокарда, который развился неделю назад.
Я был тогда горд своим успехом – после нескольких реанимаций, которые завершались встречей с патологоанатомами, я смог оживить умершего человека.
До этого неудачные реанимации следовали у меня одна за другой. У меня даже временами стала появляться крамольная мысль – можно ли, вообще, кого-нибудь оживить дефибрилляцией? Или это я такой неумелый?
И вот, наконец, мне это удалось. Я испытывал к этому больному особые чувства: не то материнские, не то хозяйские. Наверно, они были сродни чувствам акушера, впервые принявшего в свои руки новую жизнь.
Пациент – простой человек рабочей профессии, похоже, так и не понял, что с ним произошло, не догадывался, что он вернулся с того света. И что у него теперь мог бы быть ещё один знак зодиака – по дате реанимации, если бы эти знаки не совпадали.
Как положено, больного после реанимации перевели в палату интенсивного наблюдения, где он провёл несколько дней, а затем вернулся на свою койку в 220-ю палату.
Ещё через несколько дней эту палату и ещё пару палат передали мне. Я уже не помню, почему. Врач, которая их вела, не то заболела, не то ушла в отпуск, и её палаты пришлось поделить между оставшимися врачами.
Я стал разбираться в историях доставшихся мне больных, знакомиться с ними самими. Вместе с другими больными я получил и Ракова. Вот так я стал его лечащим врачом.
Течение инфаркта у Ракова было обычным, если не считать фибрилляции, причина которой так и осталась неясной.
Но что-то ещё было не так. Какой-то неестественный цвет лица. По анализам крови – небольшая анемия. Жалобы на одышку, временами – кашель. Какие-то боли в груди, не очень похожие на сердечные.
Я стал копать. Повторил все анализы крови. Назначил повторный рентген грудной клетки – не только в прямой, но и в боковых проекциях.
Рентген и выявил у больного опухоль левого лёгкого, скрывавшуюся на первом снимке за тенью сердца. Вызванный на консультацию онколог диагностировал неоперабельный рак последней – четвёртой – стадии.
Больному ничего говорить не стали. Сообщили о неожиданной находке его жене, и через некоторое время выписали его домой.
Сколько он ещё прожил, я не знаю. Не знаю, какая именно из его болезней свела его в могилу.
Но радости по поводу его успешной реанимации я уже не испытывал.
Надо ли было спасать человека от лёгкой смерти, чтобы обречь его на медленное и мучительное умирание? Ответа я не знаю до сих пор.
Общее медицинское правило гласит, что необходимо пытаться спасти любую человеческую жизнь. Хотя есть исключение из этого правила – терминальные раковые больные реанимации не подлежат (по крайней мере, в отечественной практике). Но как я мог знать заранее, что реанимирую запущенный рак?
Воспоминания о первой успешной реанимации смешаны в моей памяти с обидным ощущением, что кто-то или что-то над нами (звёзды, например) жестоко посмеялись надо мной, и с горьким чувством тщетности и временности любых человечьих успехов.
20.02.2004
Рецензии
Здравствуйте.Я тоже замечала "истончение кармы" в период около дня рождения. Обязательно начинаешь болеть или быть особо уязвимым. Спасать Виктора Ракова конечно нужно было, ведь вы действовали не ведая о болезни. Даже если бы вы знали о раке, думаю, спасали бы его. Спасибо за рассказ.
