Хохлома является стародавним народным промыслом, который зародился в округе Нижнего Новгорода в XVII веке. Хохломская роспись представляет собой один из видов декоративной росписи, которая наносится на деревянные изделия – чаще всего это и мебель.
Хохломская роспись выполняется черными (киноварь и сажа) и красными красками на золотистом фоне, или наоборот – на черном фоне присутствует золотистый рисунок. Для оживления узора допускается использование желтых, коричневых и зеленых цветов. Интересно, что при выполнении на дерево наносят вовсе не золотой порошок, а серебряный оловянный, после чего дерево покрывают специальным составом и несколько раз обрабатывают в печи, получая, таким образом, медово-золотистый цвет, который придает легким деревянным изделиям эффект массивности. Традиционными элементами хохломской являются веточки и цветы, ягоды земляники и рябины. Нередко встречаются звери, птицы и рыбы.
Как появилась хохломская роспись
История возникновения хохломской росписи до сих пор остается загадкой. Существует множество теорий и версий возникновения хохломы, но наибольшее распространение получили следующие две теории. По одной из них считается, что первыми начали окрашивать деревянную посуду «под золото» старообрядцы, жившие в лесном Заволжье, и хохломская , как промысел зародилась именно у них.
В давние времена в небольших деревушках, скрытых в глухомани лесов, проживало немало утеклецов – людей, которые спасались от гонения за «старую веру». Многие из этих старообрядцев были иконописцами или мастерами книжной миниатюры, которые привезли с собой рукописные книги с яркими картинками, древние , каллиграфию кистевого письма, тонкое живописное мастерство и богатейшие образцы растительного орнамента.
Местные мастера в свою очередь непревзойденно владели токарным мастерством, передавая из поколения в поколение искусство объемной резьбы и навыки производства посудных форм. Так, в начале XVIII века лесное Заволжье превратилось в настоящую художественную сокровищницу. Хохломское искусство унаследовало от местных заволжских мастеров уникальные формы токарной посуды и гибкую пластику резных форм ложек и ковшей, а от иконописцев – мастерство живописной культуры, а также секрет создания «золотой» посуды без использования золота.
Однако существуют и другие документы, которые свидетельствуют о том, что имитация «позолоченного» дерева, очень близкая по духу хохломскому искусству, зародилась еще до появления старообрядчества в 1640-х годах. Еще в те времена ремесленники, проживающие в больших нижегородских селах Мурашкино и Лысково, а также в маленьком селишке Семеновское (ныне г. Семенов, являющийся одним из центров хохломы), изготавливали деревянную утварь – блюда, ковши, братины, окрашенные при помощи оловянного порошка. Считается, что этот способ окраски деревянной посуды сложился из местных поволжских традиций посудного ремесла и был прародителем хохломской .
Техника выполнения хохломской росписи
С чего начинается хохлома? С битья баклуш, но не в смысле ничего неделанья, а в смысле заготовки брусков из , ведь в стародавние времена баклушей назвали обрубок древесины, который чаще всего был изготовлен из липы, березы или осины. После того, как деревянная заготовка готова, мастер снимает с нее излишки древесины (раньше это делали вручную, сейчас используют токарный станок) и придает изделию нужную форму. Таким образом, получают неокрашенную основу или «бельё» - чашки, ложки, ковши, поставцы и др.
Всегда к месту в русском интерьере придутся сундуки, буфеты и шкафы-поставцы, украшенные хохломской росписью. Восхитительным образом будут выглядеть на полках чашки, блюда и ковши-лебеди. Замечательным является и тот факт, что посуда, украшенная хохломской росписью
, может быть не только элементом декора, но и выполнять свое прямое предназначение. Детская комната, отмечает , является наилучшим местом для традиционных хохломских матрешек
. А хохломское настенное панно украсит любую столовую или гостиную, взбодрив собой весь интерьер, независимо от того, в каком стиле он выполнен.
Хохломская роспись - это стариный самобытный русский народный промысел, представляет собой декоративную роспись деревянной посуды, мебели. Давайте проникнемся в историю создания данного вида промысла, в эти богатейшие образы русской души!
Хохломской промысел насчитывает более 300 столетий и был основан в нижегородском Заволжье, на территории нынешнего Ковернинского района Горьковской области. Жители селений близ реки Узол, испокон веков занимались окраской деревянной посуды. Корни хохломского промысла уходят в иконопись. XVII век время обширного заселения нижегородских земель "старообрядцами" — они были простивниками церковных реформ Патриарха Никона. Именно они знали секрет золочения деревянных икон при помощи серебрянного металла и льняного масла — олифы. Иконы покрывали слоем серебра, предворительно растертого в порошок, после чего пропитывали олифой и ставили в печь. После закалки икона приобретала золотистый цвет. Впоследствии, появилось более дешевое олово, и этот способ распространился и на посуду.
Хохломская посуда привлекает не только насыщенностью орнамента, но и своей долговечностью. Изделия ценят за прочное лаковое покрытие, которое ни под воздействием времени, ни под температурами не изнашиваются: не трескается лак, не блекнут краски, что позволяет пользоваться предметами быта в повседневной жизни.
В наше время технология отделки привлекает мастеров декоративно-прикладного искусства. И как же всте-таки делают такую красоту? Сначала изготавливают болванки, из которых потом вытачивают чашки, вазы, матрешки и многое другое. Используют деревья разных пород, но чаще — липа. Древесину выдерживают на открытом воздухе не менее года. В производстве некрашенную посуду, болванки, называют "бельем". Чтобы изделие в будущем не дало трещин, "белье" необходимо хорошо высушить, поэтому в помещениях предворительной подготовки поддерживается температура 30 градусов.
После сушки "белья" его грунтуют жидкой очищенной глиной — вапой. После грунтовки снова сушка часов 8. Следом мастер обязательно вручную покрывает изделие несколькими слоями олифы (льняное масло), на этом этапе мастер использует тампон из натуральной овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку. Он окунает его в миску с олифой и быстро втирает в поверхность изделия. Он поворачивает его так, чтобы олифа распредилилась равномерно — это очень ответственно, от этого будет зависеть качество посуды, прочность росписи. Изделие покрывают олифой 4 раза. Последний раз сушат до того момента, когда палец слегка прилипает, но не оставляет следов.
Следующий этап — покрытие алюминиевым порошком. Выполняют это тоже вручную тампоном из овечьей кожи. Именно на этом этапе, этапе лужения, предметы приобретают зеркальный блеск и готовы к росписи. Росписывают термостойкими минеральными краскам, такими как охра, сурик, кармин. Главные цвета, которые придают ту самую узнаваемость — красный и черный (киноварь и сажа), но допускается и немного других цветов — коричневых, зеленых, желтых. Готовые росписные изделия 2-3 раза покрывают лаком и закаливают. Именно в последний этап, из "серебрянной" посуды появляется "золотая".
Хохломская роспись выполняется двумя классами письма: "верховой" и "фоновый". Для "верхового" типа характерен свободный ажурный рисунок, на данный фон наносится рисунок, основная линия, после насаживаются капельки, завитки и т.д. Для "фоновой" росписи характерно использование красного или черного фона, тогда как сам рисунок остается золотым. В этом случае сначала намечается контур орнамента, а потом заполняется черной краской фон.
В настоящее время хохлома — уникальное явление не только в масштабах России, но и в мировом искусстве. После всемирной выставке в 1889 году в Париже резко увеличился экспорт хохломских изделий. Посуда появилась на рынках Западной Европы, Азии, Персии, Индии. В XX столетии посуда проникает в города Америки, Австралии и даже Африки.
В настоящее время есть 2 центра хохломской росписи — город Семёнов, с фабриками "Хохломская роспись", "Семёновская роспись" и село Сёмино Ковернинского района, где работает предприятие "Хохломской художник", объединяя в себе мастеров деревень Кулигино, Сёмино, Новопокровское. И все-таки столицей Хохломы по праву считается город Семенов, расположенный в 80 км от Нижнего Новгорода. На предприятии работает около полутора тысяч человек, из них 400 художников. Вся выпускаемая продукция имеет сертификаты соответствия и гигиенические сертификаты.
Искусство хохломы распространилось не только на предметы быта, посуду, мебель, но и радует нас просто в самых непривычных местах. Судите сами!
Хохлома – разговорный термин, обозначающий расписные изделия, традиционный русский народный промысел. Декорировали чаще всего деревянную посуду. Золотой фон или золотой орнамент в сочетании с сочными насыщенными цветами и витиеватой технологией росписи позволяли создать поистине эффектное изделие.
История промысла
Промысел возник во второй половине XVII века в деревнях Заволжья. Хохлома – крупный центр сбыта, «подарил» росписи соответствующее название. Характерная черта – золочение деревянных поверхностей и щедрое декорирование различными узорами. Свободная кистевая манера позволяла работать сразу в двух ключевых направлениях: фоновой росписи и верховой композиции.
На левом берегу Волги располагалось немало деревень, где и процветал промысел. Жители поселков Глибино, Хрящи, Шабаши, Безделы, Мокушино привозили в Хохлому товары на продажу. Истинная родина хохломы – Ковернинский район Нижегородской области.
Окраску «под золото» часто связывают со старообрядцами Заволжья. Они преследовали «старую веру» и селились в чаще глухих лесов. Среди них было немало талантливых художников, которые посредством тонкого кистевого рисунка писали иконы и украшали древние книги. Жители Заволжья преуспели в токарном деле и резьбе по дереву. Слияние двух традиций и породило рождение хохломского промысла. Он вобрал в себе богатую подачу и вычурность иконописцев, а также традиционность форм и безупречность линий мастеров Заволжья.
Существует также несколько красивых легенд. Одна из них об иконописце Андрее Лоскуте, который в свое время бежал из столицы из-за реформ патриарха. Он нашел себе укрытие в глухом лесу и продолжал писать иконы «по старинке. Однако, патриарху донесли о местонахождении беглеца и о том, что он учит «старому» иконному письму жителей близлежащих сел. Иконописец-бунтарь сжег себя добровольно в костре, перед этим завещая своим ученикам сохранить его мастерство.
Согласно другой легенде в чаще леса жил никому не известный мастер, которым сам придумал столь роскошное письмо по дереву. Время от времени он одаривал жителей близлежащих деревень своими творениями. Спустя некоторое время слава о дивном мастере дошла до царя. Тот немедленно отправил своих подчиненных в лес, чтобы те привели основателя хохломы в палаты. Однако, мастер не захотел идти в подчинение к царю. Талантливого незнакомца так и не нашли. Так у простых людей и не отобрали простой промысел.
Цвета хохломской росписи
(роспись на белом фоне )
Традиционные хохломские творения в какой-то мере парадоксальны: мастерам удавалась при помощи довольно скудной палитры цветов создавать действительно сложные композиции. Богатство и интересная фактура формировались за счет обязательной золотистой основы. «Под золото» был или фон, или ключевые элементы орнамента.
(роспись на черном фоне )
Другие центральные цвета палитры – черный и красный. Придать полноты и многогранности рисунку удавалось за счет использования белого цвета и охры.
(роспись на аллом-красном фоне )
Гораздо реже встречались росписи на бирюзовом, изумрудном, оранжевом, алом фоне. Истинная цель любого хохломского мастера: передать высокую идею посредством идеально подобранных цветов, создавая сложную и высокотехнологическую игру мазков.
Основные цвета
Для создания росписей «под хохлому» используют такие цвета:
- Черный (#000000);
- Красный (#FF0000);
- Белый (#FFFFFF);
- Оранжевый (#FF4F00);
- Отборный желтый (#FFBA00);
- Зеленый (#00FF00);
- Коричневый (#964B00);
- Изумрудный (#50C878);
- Голубой (#00BFFF).
Элементы и мотивы хохломской росписи
Различают «верховое» и «фоновое» письмо. В первом случае мастер формирует узор на золотом фоне при помощи черных, красных и белых тонов. Именно на примере хохломских рисунков, можно предельно четко рассмотреть всю «душу» русского народа, особую подачу, теплую и немного наивную жизненную философию целого народа. Это его небезызвестные «травушки» и «колосочки», любовь к натюрмортам, где мастера особо щедро использовали яркие сочные цвета, умение посредством деликатных мазков создавать сложнейшие композиции.
(ветки и кустики )
Травная роспись представлена мотивами «под осоку». Наиболее старый тип узора пишется завитками, мазками, мелкими ягодками, колосками по посеребренному фону. Из отдельных травинок искусные мастера могли сформировать мотив курочки или петушка, который, например, восседает на ветке среди густой листвы;
(ягодки и листочки )
«Ягодка» и «листок» отличается от предыдущей техники более крупными «жирными» мазками. Мастера формируют овальные листья, круглые ягоды, стилизуя композиции массивными растительными формами. Особо популярными считаются узоры с виноградными гроздьями или листьями, ягодами земляники, малины, черники, крупными вишенками. На россыпи из тюльпанов, астр, лютиков, ромашек, колокольчиков мастера умудрялись расположить смородину, крыжовник и рябину;
(строчки и узоры )
«Пряник» или «рыжик» выполняют обычно внутри чашек, блюд, пиал. Это геометрические фигуры, которые вписываются в квадрат или ромб. По центру рисуют «солнце». Периферию орнамента обогащаются миниатюрными деталями.
(растительные орнаменты )
Верховое письмо всегда создается тонкими деликатными мазками. Композиция получается легкая и воздушная, будто подсвеченная золотым сиянием изнутри. Как правило, это довольно простой способ нанесения красок, позволяющий в какой-то мере импровизировать, видоизменять композицию на сове усмотрение в самый разгар работы.
При фоновом письме изначально формируют полотно с контурными начертаниями. Затем красной и черной краской закрашивают окружающий фон. Фоновая роспись более сложный и трудоемкий процесс. Здесь нет месту импровизации, а изначальную задумку нужно реализовать в точности, как придумал мастер в самом начале.
Техника выполнения хохломской росписи
(В цехе художественной росписи, г. Семенов, СССР )
Подготовленные изделия из древесины сушат и грунтуют при помощи вапы или жидкой глины. Заготовки сохнут минимум 7 часов. Затем деревянная поверхность тщательно обрабатывается олифой. Всего процедуру необходимо повторить 3 – 4 раза на протяжении суток.
Следующий этап – лужение. В древесину втирают алюминиевый порошок. Процедура проводится вручную при помощи кожаного тампона. После этого изделия становятся блестящими и готовыми к росписи.
Для нанесения рисунка подойдут исключительно тонкие кисточки разных «калибров». Готовый рисунок оставляют на некоторое время подсыхать, а затем вскрывают лаком. Финальный этап – закаливание в печи при температуре +160 градусов. Именно тогда и образовывается роскошная «золотая» пленка.
В чем отличие хохломской и городецкой росписей
Неповторимую хохломскую роспись трудно спутать с другими народными промыслами. Мастера используют исключительно растительные орнаменты. Ключевая особенность росписи – золотой фон. Богатые переливы эффектно оттеняются ажурными верховыми рисунками и массивными крупными элементами красно-черной палитры при фоновой росписи.
(Городецкая роспись )
В отличие от хохломы у городецких орнаментов напрочь отсутствуют золотые мотивы. Однако, на фоне минималисткой цветовой палитры хохломы, мастера городецкой росписи использовали очень много красок, играясь с оттенками, переливами, белением. Если в росписи под хохлому нельзя встретить ситуационные рисунки, то в городецком промысле популярны были именно изображения различных празднований, увеселительных мероприятий и просто изображения быта.
Данные росписи могут казаться похожими только на первый взгляд. Тщательно изучив особенности промыслов становится понятно, что они кардинально отличаются друг от друга.
История
Хохлома - старинный русский народный промысел, родившийся в XVII веке в округе Нижнего Новгорода.
Старинное предание рассказывает: жил когда-то в нижегородских лесах, на берегу тихой реки, человек. Кто он и откуда пришел, нам не ведомо. Вырезал тот человек деревянные чаши да ложки и так их раскрашивал, что, казалось, сделаны они из чистого золота. Узнал об этом царь и рассердился: «Почему у меня во дворце нет такого мастера?! Ко мне его! Немедленно!» Стукнул посохом, топнул ногой и послал солдат, чтобы доставили умельца во дворец. Отправились солдаты выполнять царский приказ, но, сколько ни искали, не смогли найти чудо мастера. Ушел он неведомо куда, но прежде научил местных крестьян делать золотую посуду. В каждой избе сверкали золотом чашки да ложки.
Технология «золотой хохломы»
Сначала бьют баклуши, то есть делают грубые бруски-заготовки из дерева. Затем снимает резцом излишек древесины и постепенно придают заготовке нужную форму. Так получается основа - «бельё» (неокрашенные изделия) - резные ковши и ложки, поставцы и чашки.
Посуду точат из сырого дерева, поэтому, сначала ее сушат. Затем изделия грунтуют, обмазывают глиной (вапой). После грунтовки изделие 7-8 часов сушат и обязательно вручную покрывают несколькими слоями олифы (льняного масла). В течение дня изделие покрывают олифой 3-4 раза. Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия алюминиевого порошка. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск, и готовы для росписи.
В росписи применяются масляные краски. Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, светло-зеленый, жёлтый, белый. Расписанные изделия 4-5 раз покрывают специальным лаком и, наконец, закаливают в течение 3-4 часов в печи при температуре +150… +160 °C до образования масляно-лаковой плёнки золотистого цвета. Так получается знаменитая «золотая хохлома».
Виды росписи
Наивысшего расцвета хохломской промысел достиг в XVIII веке. В это время складывается два типа письма: верховое и фоновое .
Верховая роспись велась пластичными мазками на пролуженной поверхности посуды, создавая великолепный ажурный рисунок. При «верховом» письме мастер наносит рисунок чёрной или красной краской на фон изделия. Здесь можно выделить три типа орнамента: «травная» роспись, роспись «под листок» или «под ягодку» , роспись «пряник» .
Для «фоновой» росписи было характерно применение чёрного или красного фона, тогда как сам рисунок оставался золотым. В «фоновом» письме выделяют два типа орнамента: - роспись «под фон» и роспись «кудрина» .
Галерея
 |
 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
 |
 |
Роспись выглядит ярко, несмотря на темный фон. Для создания рисунка используются такие краски, как красная, жёлтая, оранжевая, немного зелёной и голубой. Также в росписи всегда присутствует золотой цвет. Традиционные элементы Хохломы - красные сочные ягоды рябины и земляники, цветы и ветки. Также нередко встречаются птицы, рыбы и звери.
Khohloma kovernino.JPG
Изделия с Коверинской Хохломской росписью
Khohloma set 1996.JPG
Набор изделий с Хохломской росписью
Khohloma box.JPG
Ларец, расписанный под Хохлому
История
Предполагают, что хохломская роспись возникла в 17 веке на левом берегу Волги, в деревнях Большие и Малые Бездели, Мокушино, Шабаши, Глибино, Хрящи. Деревня Хохлома была крупным центром сбыта, куда свозили готовые изделия, оттуда и пошло название росписи. В настоящее время родиной хохломы считается город Семёнов в Нижегородской области.
На сегодняшний момент существует множество версий происхождения хохломской росписи, вот две наиболее распространенные:
Первая версия
По наиболее распространенной версии, уникальный способ окраски деревянной посуды «под золото» в лесном Заволжье и само рождение хохломского промысла приписывалось старообрядцам .
Еще в давние времена среди жителей местных деревень, надежно укрытых в глухомани лесов, было немало «старообрядцев», то есть людей, спасавшихся от гонения за «старую веру».
Среди переселившихся на нижегородскую землю старообрядцев было немало иконописцев, мастеров книжной миниатюры. Они привезли с собой древние иконы и рукописные книги, принесли тонкое живописное мастерство, каллиграфию свободного кистевого письма и образцы богатейшего растительного орнамента.
В свою очередь, местные мастера отменно владели токарным мастерством, передавали из поколения в поколение навыки изготовления посудных форм, искусство объемной резьбы. На рубеже XVII-XVIII столетий лесное Заволжье стало настоящей художественной сокровищницей. Искусство Хохломы унаследовало от заволжских мастеров «классические формы» токарной посуды, пластику резных форм ковшей, ложек, а от иконописцев - живописную культуру, мастерство «тонкой кисти». И, что не менее важно, секрет изготовления «золотой» посуды без применения золота.
Вторая версия
Но есть документы, свидетельствующие о другом. Способ имитации позолоты на дереве, родственный хохломскому, использовался нижегородскими ремесленниками в окраске деревянной посуды еще в 1640-1650 годах, до появления старообрядчества . В крупных нижегородских ремесленных селах Лысково и Мурашкино, в заволжском «селишке Семеновское» (будущий город Семенов - один из центров хохломской росписи) изготовлялась деревянная посуда - братины, ковши, блюда для праздничного стола - окрашенная «на оловянное дело», то есть с применением оловянного порошка. Способ окраски деревянной посуды «на оловянное дело», вероятно, предшествовавший хохломскому, сложился из опыта иконописцев и местных поволжских традиций посудного ремесла .
Факторы, давшие толчок к развитию хохломской росписи
Производство хохломской посуды долгое время сдерживалось дороговизной привозимого олова. Обеспечить оловом мастеров мог только очень состоятельный заказчик. В Заволжье такими заказчиками оказались монастыри. Так, села Хохлома, Скоробогатово и около 80 селений по рекам Узоле и Керженцу работали на Троице-Сергиев монастырь. Из документов монастыря видно, что крестьяне этих сел вызывались для работы в мастерских Лавры, где могли познакомиться с производством праздничных чаш и ковшей. Не случайно, что именно хохломские и скоробогатовские села и деревни стали родиной оригинальной росписи посуды, так похожей на драгоценную.
Обилие леса, близость Волги - главной торговой артерии Заволжья - также способствовало развитию промысла: груженные «щепным» товаром. суда направлялись в Городец, Нижний Новгород, Макарьев, славившиеся своими ярмарками, а оттуда - в Саратовскую и Астраханскую губернии. Через прикаспийские степи хохломская посуда доставлялась в Среднюю Азию, Персию, Индию. Англичане, немцы, французы охотно скупали заволжскую продукцию в Архангельске, куда она доставлялась через Сибирь. Крестьяне вытачивали, расписывали деревянную посуду и везли её для продажи в крупное торговое село Хохлома (Нижегородской губернии), где был торг. Отсюда и пошло название «хохломская роспись», или просто «хохлома».
Существует и легендарное объяснение появления хохломской росписи. Был замечательный иконописец Андрей Лоскут. Бежал он из столицы, недовольный церковными нововведениями патриарха Никона , и стал в глуши приволжских лесов расписывать деревянные поделки, да писать иконы по старому образцу. Прознал про это патриарх Никон и отправил за непокорным иконописцем солдат. Отказался подчиниться Андрей, сжёг себя в избе, а перед смертью завещал людям сохранить его мастерство. Искрами изошёл, рассыпался Андрей. С той поры и горят алым пламенем, искрятся золотыми самородками яркие краски хохломы.
Центры народного промысла хохломы
В настоящее время у хохломской росписи два центра - город Семёнов, где находятся фабрики «Хохломская роспись» и «Семёновская роспись», и село Сёмино Ковернинского района, где работает предприятие «Хохломский художник», объединяющее мастеров деревень Ковернинского района: Сёмино, Кулигино, Новопокровское и др. (фабрика находится в д. Сёмино). В данный момент деятельность предприятия сведена практически к нулю. В д. Семино расположено также предприятие, занимающееся 19 лет выпуском деревянных шкатулок с хохломской росписью (ООО «Промысел»).
Технология
Для изготовления изделий с хохломской росписью сначала бьют баклуши , то есть делают грубые бруски-заготовки из дерева . Затем на токарном или фрезерном станке заготовке придают нужную форму. Полученные изделия - резные ковши и ложки, поставцы и чашки - основа для росписи, называются «бельё».
После сушки «бельё» грунтуют жидкой очищенной глиной - вапой. После грунтовки изделие 7-8 часов сушат и обязательно вручную покрывают несколькими слоями олифы (льняного масла). Мастер окунает в миску с олифой специальный тампон, приготовленный из овечьей или телячьей кожи, вывернутой наизнанку, а затем быстро втирает в поверхность изделия, поворачивая его так, чтобы олифа распределялась равномерно. Эта операция очень ответственная. От неё будет в дальнейшем зависеть качество деревянной посуды, прочность росписи. В течение дня изделие покроют олифой 3-4 раза. Последний слой высушат до «небольшого отлипа» - когда олифа слегка прилипает к пальцу, уже не пачкая его. Следующий этап - «лужение», то есть втирание в поверхность изделия алюминиевого порошка. Выполняют его также вручную тампоном из овечьей кожи. После лужения предметы приобретают красивый бело-зеркальный блеск, и готовы для росписи. В росписи применяются масляные краски . Главные цвета, определяющие характер и узнаваемость хохломской росписи - красный и чёрный (киноварь и сажа), но для оживления узора допускаются и другие - коричневый, светлого тона зелень, жёлтый тон. Кисти для росписи делаются из беличьих хвостов, так, чтобы ими можно было провести очень тонкую линию.
Выделяют роспись «верховую» (когда по закрашенному серебристому фону наносят рисунок (криуль - основная линия композиции, на неё «насаживают» такие элементы как осочки, капельки, усики, завитки т. д.) красным и черным цветом) и «под фон» (сначала намечается контур орнамента , а потом заполняется чёрной краской фон, рисунок листа или цветочка остается золотым). Кроме того, существуют разнообразные виды орнаментов:
- «пряник» - обычно внутри чашки или блюда геометрическая фигура - квадрат или ромб - украшенная травкой, ягодами, цветами;
- «травка» - узор из крупных и мелких травинок;
- «кудрина» - листья и цветы в виде золотых завитков на красном или чёрном фоне;
Используют мастера и упрощённые орнаменты. Например, «крап», который наносят штампиком, вырезанным из пластинок гриба-дождевика, или особым образом свёрнутым кусочком ткани. Все изделия расписываются вручную, причём роспись нигде не повторяется. Какой бы выразительной ни была роспись, пока узор или фон остаются серебристыми, это ещё не настоящая «хохлома».
Расписанные изделия 4-5 раз покрывают специальным лаком (с промежуточной сушкой после каждого слоя) и, наконец, закаливают в течение 3-4 часов в печи при температуре +150… +160 °C до образования масляно-лаковой плёнки золотистого цвета. Так получается знаменитая «золотая хохлома».
См. также
Напишите отзыв о статье "Хохлома"
Примечания
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Хохлома
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l"etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
